«Бунга! Бунга!» или лучший розыгрыш XX века

Как обдурить военно-морской флот и целую империю и жить дальше долго и счастливо? Better call Cole!

Февральским днем 1910 года на королевский линкор «Дредноут» пришла телеграмма, сообщавшая, что корабль собирается удостоить визитом абиссинская королевская семья. На линкоре засуетились: нужно было подготовиться к неожиданному приезду высоких гостей. К приготовлениям был подключен даже оркестр военно-морского флота. Тот, правда, не знал гимн Абиссинии, но решили, что и гимн Занзибара сойдет. И флаг Занзибара, кстати, тоже.

Пострадавший от розыгрыша линкор «Дредноут» (то есть «Неустрашимый») в 1906 году


Наконец гости прибыли — четверо смуглых и бородатых эфиопов, одетых в восточные одежды и тюрбаны. Они с должным для королевской семьи дружелюбием внимали экскурсии по линкору, переговариваясь на своем экзотическом абиссинском языке и периодически восхищенно восклицая «Бунга! Бунга!». Правда, от торжественного обеда отказались — переводчик объяснил, что королевская семья не обедает с посторонними. Когда почетные гости наконец удалились, капитан «Дредноута» и его помощники вздохнули с облегчением. Похоже, визит прошел на высшем уровне.



«Абиссинская делегация» в полном составе плюс переводчик и Коул (без костюма, третий слева)


Но спустя несколько дней у капитана возникло законное желание застрелиться: из Лондона пришла телеграмма о том, что абиссинская делегация была вовсе не делегацией, а кучкой шутников-англичан. Возглавлял эту кучку известный пройдоха — аристократ Гораций де Вир Коул.

Причем одним из «абиссинцев» была женщина, начинающая писательница Вирджиния Стивен (в недалеком будущем ей предстояло стать великой писательницей Вирджинией Вульф). Абиссинский язык, на котором так живо переговаривались гости, был не чем иным, как результатом импровизированного смешения латыни и абракадабры. А отказаться от нажористого торжественного обеда самозванцев вынудило беспокойство за грим.


Профиль писательницы Вирджинии Вульф — натуральный и в образе

Представители власти судорожно пытались найти статью, по которой шутника и его друзей можно было бы судить, но, как назло, формально закон они не нарушили. Визит на «Дредноут» стал самым масштабным розыгрышем Коула.

Конечно, за ним водились и другие грешки. В бытность студентом Кембриджа он посетил его в образе султана Занзибара, а в другой раз с друзьями, переодетыми дорожными рабочими, перекопал Пикадилли. Но на «Дредноуте» Коул превзошел сам себя.


Одна из многочисленных карикатур на розыгрыш. Надпись сверху литературно переводится как «Обжегшись на молоке, дуют на воду». На первой картинке — «Фальшивая абиссинская делегация». На второй — «Что случится в следующий раз, когда какой-нибудь настоящий восточный принц решит посетить британский военный корабль».

По возвращении в Лондон шутник-аристократ отправил фото «делегации» и рассказ о розыгрыше в газету Daily Mirror, после чего ВМФ Британии на долгие месяцы превратился в посмешище. Коул, собственно, в этом и видел цель предприятия — доказать, с какой легкостью можно при желании проникнуть на важные военные объекты и что, например, для немецкой разведки это не составит никакого труда. Когда спустя пару лет Британию посетил настоящий император Эфиопии, ему было отказано в экскурсии на «Дредноут», а английские дети приветствовали его кортеж криками «Бунга! Бунга!».