Парашютисты чаще видят солнце

Меня часто спрашивают, испытываю ли я страх, прыгая с парашютом.
На такой вопрос очень сложно ответить, т.к. страх – очень непонятное чувство, которое проживается разными людьми по-разному.



Как правило, человек избегает этого чувства, не позволяет себе прожить его и не дает себе возможности увидеть, что же стоит за ним. Чаще всего у человека, первый раз решившего прыгнуть с парашютом, чувство страха возникает из-за неизвестности. Но, с другой стороны, именно неизвестность и привлекает людей, манит как магнит. Т.е. возникают своеобразные весы, на одной чаше которых – любопытство, а на другой – страх перед неизвестностью. И как раз за смесью этих ощущений ко мне и приходят люди.
Что мне ответить? Я не могу сказать, что не испытываю страха совсем – это было бы неправдой. Однако его природа совсем иная. Это не страх неизвестности, т.к. для меня в этом ремесле не осталось неизвестных факторов. Прыжки с парашютом для меня не просто увлечение, это моя работа, соответственно и отношение к ней – рабочее, привычное.



Понимание того, что что-то может пойти не так (а от случайностей никто не застрахован), тоже нельзя назвать страхом. Профессионал, в тонкостях знающий дело, которым живет, знает и множество путей выхода из любой нештатной ситуации. Не сработал план А, есть план Б, В и так далее.

Мы, парашютисты, испытываем страх, но проживаем его по-другому. Можно сказать, что мы дружим с этим чувством, любим его, мы его НЕ БОИМСЯ. В этом и разница! Если позволить себе прожить это чувство, то оказывается, что страх – вещь очень полезная, он, как индикатор, указывает нам на те моменты, где мы что-то недоработали, на что стоит обратить больше внимания. Мы падаем для того, чтобы взлететь вновь.



Умение заглянуть в себя, вглубь своих страхов научило нас разбираться и в других людях. Вообще, чтобы стать хорошим тандем-мастером, необходимо быть еще и психологом. Видишь человека в первый раз – а уже надо понять, для чего он пришел, что хочет получить от прыжка, определить характер человека, предугадать, что он может выкинуть в нештатной для него ситуации. Ведь после выхода из самолета вы остаетесь с этим человеком наедине. Обычно на знакомство и инструктаж есть только 10 минут, и за это короткое время ты не только должен понять, кто этот человек, но и суметь внушить ему уверенность в тебе и твоем опыте. Иногда времени остается так мало, что подвесная система одевается чуть ли не в летательном аппарате.



В такой работе очень много тонких психологических нюансов. В идеале состояние человека балансирует на узкой грани между страхом неизвестности и уверенностью в опыте инструктора. Именно находясь на этой зыбкой грани, человек и испытывает наслаждение от прыжка.
Иногда встает вопрос, что получаем лично мы как тандем-инструкторы. Материальное вознаграждение я в счет не беру. Лично я получаю гигантское наслаждение от той бури эмоций, которые испытывает во время прыжка пассажир. На этот короткий промежуток времени он становится для меня очень близким человеком в том плане, что я ощущаю и переживаю все его эмоции.



Я как губка впитываю чужие эмоции, буквально пожираю их! Причем заметил за собой, что научился очень профессионально выжимать эти эмоции из человека. Реакция людей бывает абсолютно разной. Человек, скрывающий свои эмоции, после открытия парашюта радуется и кричит как ребенок. А что потом? Потом новые люди, новые эмоции.



Что происходит с теми, кто только что приземлился? Обычно люди описывают это состояние как эйфорию, туман в голове, непонятную радость. Самое интересное происходит уже вечером, когда, вернувшись домой, они начинают логически выстраивать, осмыслять и осознавать весь процесс. Те, кто заказывал на память видеосъемку, прокручивают запись, еще раз возвращаясь в самолет, видят открытую дверь, слышат команду инструктора: «Повисай!»

Мы, парашютисты, чаще видим солнце и дарим частичку его другим людям…