Как русский бельгиец немцев и итальянцев по Африке гонял

История человечества – это история войн. Они велись раньше, ведутся сейчас, и нет оснований предполагать, что их как явления не будет в дальнейшем. В общем, склонность к войне – одна из составляющих человеческой натуры. Это, кстати, подтверждает и тот факт, что некоторые гомо сапиенс как будто специально рождены для того, чтобы стать солдатами. Посудите сами: в мирной жизни это вполне заурядные, я бы даже сказал, серые личности, но в ходе боевых действий в них неожиданно раскрываются полученные от природы бойцовские качества. И вот уже скромные бухгалтеры, инженеры или учителя словно по мановению волшебной палочки превращаются в полководцев, легко переигрывающих военных, отягченных долгими годами безупречной службы и специальным военным образованием. Владимир Пеняков, он же Сэм Попский, был именно таким человеком – прирожденным гением партизанской войны. Таким же, как Денис Давыдов, Нестор Махно или Эрнесто Че Гевара...



Любители военной истории до сих пор находят в северных районах Сахары английские гильзы 303 калибра, магазины от пулеметов Bren и Vickers, а иногда и остовы разбитых Willys. Но удивляться здесь нечему, поскольку 60 лет назад именно в этой части великой пустыни метались в поисках противника ощетинившиеся пулеметами, обвешанные амуницией и снаряжением американские внедорожники, в которых сидели бородатые люди в английской форме с арабскими платками на головах. Среди них выделялся плотный немолодой человек, говоривший по-английски с заметным акцентом. Его называли Попский, а между тем, настоящее имя этого человека было Владимир Пеняков. Именно он и командовал горсткой авантюристов, называвших себя «Личной армией Попского». Сегодня трудно представить, но в те дни одно упоминание об этой «армии» приводило в трепет тыловиков немецко-итальянской коалиции, обслуживающий персонал аэродромов и зенитчиков.


Русским не интересовался
Владимир Пеняков родился в 1897 году в Бельгии в семье эмигрантов из России. Его отец был ученым, большую часть своей жизни посвятившим исследованию и производству алюминия. А поскольку родители хотели, чтобы основным языком сына стал английский, он в 17 лет поступил в колледж в Кембридже. Но, как бы там ни было, а выучивший впоследствии несколько языков Володя Пеняков до конца жизни говорил по-английски с заметным акцентом. При этом родным русским языком Пеняков никогда не интересовался и знал его довольно плохо.


(Владимир Пеняков, он же Сэм Попский. Фотография 1945 года.)

После начала первой мировой войны, в 1915 году, он бросает учебу и уходит добровольцем во французскую армию, где служит в артиллерии до окончания войны.
В 1924 году Владимир рвет все связи с Англией и уезжает в Египет. Здесь Пеняков работает на сахарной фабрике, причем ему совершенно чужды развлечения местного европейского общества, проводящего время за картами, пьянством и любовными интрижками. Чтобы избавиться от скуки, он поступает в летную школу, однако ощущение полета его откровенно разочаровывает. Так, в книге воспоминаний Пеняков писал, что полеты над однообразным песчаным морем казались ему похожими на... управление трамваем.

Вскоре он знакомится с майором Багнолде, который в те годы возглавлял группу энтузиастов, совершавших длительные автомобильные путешествия в пустыню. Пеняков решает заняться чем-то похожим. Он переоборудует свой двухместный Ford A (сняв с машины все лишнее и построив новый грузовой кузов) и садится за учебники по астрономии – без этих знаний невозможно было ориентироваться в пустыне. И вот уже на переделанном Ford, с самодельным солнечным компасом, Пеняков совершает длительные одиночные путешествия по Ливийской пустыне.


Караульная служба
В 1939 году, с началом второй мировой войны, Пеняков немедленно решает, что не должен оставаться в стороне. Урегулировав свои семейные дела – а к тому времени он был женат и имел двух дочерей – Владимир поступает в английскую армию как бельгиец (британского подданства у него не было до 1946 года).


(Карта боевых действий PPA (Рopski’s private army) в Северной Африке.)

В октябре 1940 года Пеняков становится младшим офицером Ливийского Арабского легиона – подразделения, состоявшего из беженцев-противников итальянского колониального режима. В это же время начинается наступление на Египет итальянской армии под командованием маршала Рудольфо Грациани. Но поскольку Арабский легион не принимает участия в серьезных боевых действиях, Пеняков вынужден нести нудную караульную службу в окрестностях Каира.
Подобное положение дел явно не устраивало этого странного человека, мечтавшего стать вторым Лоуренсом Аравийским. И он принимается буквально бомбардировать штаб предложениями о создании разведгруппы для действий в тылу у итальянцев. По замыслу Пенякова, подобное подразделение должно было собирать данные, опираясь на помощь дружественно настроенных арабов. «Бумажное единоборство» Пенякова со штабом продолжалось 18 месяцев, и, наконец, в марте 1942 года ему разрешили реализовать этот дерзкий план. Причем сделано это было скорее для того, чтобы отвязаться от назойливого энтузиаста партизанской войны.


Прибрежная война
И вот конце марта 1942 года майор Пеняков и 25 подготовленных им арабских коммандос уходят в пустыню... Пять месяцев группа Пенякова снабжала штаб 8-й армии ценными разведданными, освободила из плена более 80 британских военнослужащих. Но по возвращении в Каир Пеняков обнаружил, что официально его группа... расформирована. Он, разумеется, тут же возобновил свою кампанию против штаба, доказывая, что после высадки американцев в Алжире команда диверсантов, ведущих партизанскую войну в немецко-итальянском тылу между 8-й и 1-й армиями, будет чрезвычайно полезна. В ноябре 1942 неугомонному Пенякову дали добро на формирование нового иррегулярного подразделения, получившего название Истребительный отряд дальнего действия №1 (№1 Long Range Demolition Squadron).

Кстати, в то время в Северной Африке уже существовали «пустынная группа дальнего действия» (LRDG – Long Range Desert Group) и подразделения Специальной авиационной службы (SAS), занимавшиеся сбором разведданных и диверсиями на итальянских и немецких коммуникациях. Особенность фронта в Северной Африке состояла в том, что боевые действия фактически велись в прибрежной полосе, вблизи основного шоссе, проходившего вдоль всего побережья. Причем один из флангов противоборствующих сторон упирался в песчаное море Сахары, то есть был практически открыт. Этим и пользовались пустынные патрули LRDG и SAS.

Первоначально отряд Пенякова действовал вместе с подразделениями LRDG. Как раз в это время Пеняков и получил прозвище. Дело в том, что новозеландцам, которых было довольно много в LRDG, русская фамилия Пеняков казалась больше похожей на труднопроизносимую скороговорку, и они прозвали его именем колоритного большевика из довоенных английских комиксов – Сэм Попский. Вскоре и сам Пеняков стал использовать имя Попский в качестве позывного и в радиопереговорах со штабом 8-й армии (для радистов его русская фамилия была также слишком сложной). А спустя некоторое время генерал Джон Хэкетт, руководивший специальными операциями на ближневосточном и североафриканском театрах военных действий, в шутку назвал разношерстный полупартизанский отряд «личной армией Попского» (РРА – Popski’s private army).


(Личная армия Попского. Искатели приключений стекались в РРА со всей 8-й британской армии.)

Это название, в свою очередь, очень понравилось Пенякову, генеральская шутка прижилась, и теперь «Истребительный отряд дальнего действия №1» фигурировал лишь в официальных бумагах штаба 8-й армии. Во всех же остальных случаях он именовался не иначе как «Личная армия Попского».


Близорукий мечтатель
В итоге Пенякову-Попскому удалось получить разрешение на самостоятельные действия, и с тех пор толстый лысый близорукий сорокапятилетний мечтатель со смешным акцентом и шутовским именем стал командиром странной группы британских военнослужащих-добровольцев, прославившихся на всю Северную Африку.

Основным способом действий РРА во вражеском тылу были засады на транспортных коммуникациях, стремительные налеты на аэродромы и полевые склады. За 24 недели рейдирования во вражеском тылу «Личная армия Попского» уничтожила 34 самолета на аэродромах, 112 автомобилей, около 100 тысяч литров бесценного для немецко-итальянских войск топлива и захватила около 600 пленных. При этом «потери» самого отряда были минимальны – семь боевых Willys было выведено из строя, и два человека получили ранения.


(Момент погрузки Willys в десантный планер.)

Любопытный момент: во время первой «командировки» за линию фронта в сопровождении коммандос из арабского легиона Пеняков использовал свой личный Ford, переоборудованный для путешествий в пустыне. Однако для РРА этот ветеран уже не годился. Залогом мобильности армии Пенякова были американские Willys. Более того, без этих машин само существование подобного подразделения вообще вряд ли было бы возможно. Но эти легендарные автомобили, ставшие для союзников по антигитлеровской коалиции, без преувеличения, одним из символов победы во второй мировой войне, в РРА приобретали довольно специфичный внешний вид.
С внедорожников снимали рамки лобовых стекол, чтобы они не мешали использовать вооружение, спиливали все или почти все перекладины решетки радиатора для улучшения охлаждения в условиях пустыни, а рядом с левой передней фарой подвешивали расширительные бачки. Кстати, этот стандартный для современных машин элемент системы охлаждения был придуман Ральфом Багнольдом еще в 20-х годах, во время его автомобильных путешествий по Северной Сахаре. И когда в 1940 году он создал и возглавил LRDG, на машинах этого подразделения стали устанавливать самодельные расширительные бачки.


Боевые Машины Пустыни
Willys армии Попского, как правило, были вооружены двумя пулеметами: спереди, рядом с сиденьем водителя, устанавливался американский 7,62-миллиметровый Browning М1919 или английский Vickers К, а в кузове монтировался Browning М2 калибра 12,7. Кстати, первоначально, в 1942 году, англичане из-за недостатка пехотного вооружения использовали для оснащения пустынных патрулей пулеметы, снятые с разбитых или устаревших самолетов, при этом их зачастую приходилось оснащать самодельными рукоятками управления огнем. Ну а к концу Африканской кампании на машинах РРА устанавливались стандартные американские пехотные пулеметы. Иногда на заднем борту автомобилей крепили танковые дымовые гранатометы.


(Перегруженные амуницией, Willys РРА зачастую имели вид маркитантских повозок. На фото за рулем – сам командир РРА.)

В каждом Willys имелся изрядный запас боеприпасов: тысяча крупнокалиберных патронов, около шести тысяч патронов винтовочного калибра, а также дымовые гранаты и патроны к личному оружию экипажа. Плюс к тому в каждый Willys грузили по шесть 20-литровых канистр с бензином, а также запас масла, воды, провианта, шанцевый инструмент, средства навигации, связи и массу необходимых мелочей. Разумеется, что вся эта поклажа существенно превышала стандартную грузоподъемность машин, равную 250 килограммам, однако это требовалось для выживания в суровых природных условиях пустыни и успешного ведения боевых действий. А поскольку кузов Willys, мягко говоря, не отличался вместительностью, многочисленные канистры, патронные ящики, рюкзаки со снаряжением и коробки с провиантом подвешивались на капоте, крыльях, по бокам и на заднем борту. В результате машина приобретала вид маркитантской повозки с характерно просевшими задними рессорами. Но в то же время этот «пустынный тюнинг» позволял патрулям РРА автономно действовать на значительном удалении от баз снабжения.


Зов крови
Структурно «Личная армия Попского» состояла из четырех подразделений – патрулей «Р», «В» и «S», а также резервного патруля «Blitz». Во время боевого рейда каждый патруль имел в своем составе 12 человек, размещавшихся на шести Willys. Подразделение Пенякова изначально было задумано как добровольческое. Волонтеров из всех родов войск британской армии было много, однако после того как сам Пеняков объяснял очередной группе новобранцев характер их будущей работы, многие возвращались в свои прежние части.
Помимо британцев, в составе армии Попского было также несколько итальянцев, один американец и даже двое русских. Одного из наших соотечественников звали Иван, другого – Николай. Они попали в плен под Смоленском, прошли череду лагерей, затем в составе организации Тодта работали во Франции и Северной Италии. Сбежав, они случайно наткнулись на патруль Пенякова и, с удивлением обнаружив среди англичан человека, говорившего по-русски, попросили разрешения присоединиться к РРА.
Первоначально они участвовали в боевых операциях РРА, однако затем Пеняков решил, что им и так досталось больше, чем всем остальным его людям, и оставил русских служить при штабе. Всего же через РРА прошел 191 человек, 10 из которых погибли, 17 получили ранения, и один попал в плен. Численность боевых патрулей «армии» никогда не превышала 78 человек.

P. S. После окончания кампании в Северной Африке отряд Пенякова перебросили в Италию. Там РРА действовала в том же стиле, что и в Африке, разве что пространства на Апеннинском полуострове были значительно меньше африканских. В декабре 1944 года во время одного из боев Пеняков получил тяжелое ранение, и в госпитале ему ампутировали левую руку. После нескольких месяцев лечения в Англии он вернулся в Италию и продолжал руководить действиями своей «армии». РРА закончила войну в Австрии в мае 1945 года. Расформирована же она была лишь 14 сентября 1945 года.


(Бойцы Владимира Пенякова носили на погонах полоски темно-синего или черного сукна с красными буквами РРА.

А в качестве эмблемы для головного убора была выбрана астролябия.)
Умер Владимир Пеняков, или Сэм Попский, через шесть лет. Это произошло в Англии, в мае 1951 года. Причиной смерти ветерана двух мировых войн, командира самого необычного подразделения британской армии стала опухоль мозга.

(с.) Илья Кедров