В поисках каннибалов...

СВИНАЯ ЦЕРЕМОНИЯ У ПАПУАСОВ.

Мы прошли 3 километра, как Усейн Болт стометровку. Спиди привел нас на поляну, где все было готово для старта главного папуасского действа.

источник i_am_mzungu

Стоящий на верхотуре Дани кинул пронзительный клич и с двух сторон поляны, кто из травы, кто из деревни, появились бойцы, которые театрализованно представили битву Дани и Яли. Конечно это не было рестлингом и больше походило на попеременное преследование одних другими, но их движения и крики были настолько первобытными, что все это производило сильное впечатление. Я щелкал затвором как сумасшедший. Бойцы спели красивые песни и двинулись в сторону деревни.




















Во дворе уже ожидали женщины и дети. Вся деревня была одета традиционно. На мужчине нет ничего кроме котеки и украшений. На женщинах только юбка из листьев. Вся деревня пела и танцевала, делая линейные и странные круговые забегания. Это было похоже и на родничок и на хоровод одновременно. Краски и звуки кружили голову.













Приближалась кульминация. Сильный воин принес небольших размеров поросенка, который истошно визжал. Двое Дани взяли поросенка за копыта и растянули его. Свинья чуяла свою смерть...




Воин с луком, отойдя на добрых три метра, под оханье местной публики запустил стрелу в бок жертве. Попавшая в легкое стрела спровоцировала обильное кровотечение как из раны, так и изо рта. Подскочивший щенок размером с цыпленка жадно лакал кровь с земли. Струя рисовала красные узоры на белом его затылке.



Палачи отпустили свинью на землю. Та, немного накренившись, снова встала на ноги и пошла как пьяная.


Щенок и собака бегали за ней по пятам, чувствуя вкус крови. Свинья оскалила свое длинное рыло и всеми копытами держалась за жизнь. Ее рыло и рана сильно и с пеной кровоточили. Она чувствовала близкий конец.


Ассистенты снова решительно растянули свинью. Она исходилась, визжа и извиваясь.
Палач с луком отправил еще одну стрелу в ту же область. Свинья снова всхлипнула. Стрелок подошел к жертве и смачно провернул снаряд в ее легком. Все было залито кровью.


Свинью положили на земь. Ее рыло вытянулось. Она начала биться в конвульсиях. Собаки рядом, совсем по-шакальи, плясали на костях еще не зажаренной свиньи...


Уважаемые люди племени принялись разделывать свинью деревянными ножами. Жена держала и смачно сглатывала, предвкушая лучшую в ее жизни процессию. Дети лет трех-четырех также придерживали за копыто кровяную тушу. Они делали это инстинктивно, их ничуть не пугала кровь и жестоко убитая на их глазах свинья. Это было частью культуры их родителей и все еще частью их культуры...


Костер уже полыхал, нагревая большие камни для травяной печи. Женщины выкладывали яму разными видами трав, включая листья папоротника.
Мясо аккуратно переложили в яме травами и раскаленными камнями. Приготовление началось.
Все ходили и общались, ожидая самое желанное блюдо...
Под деревом сидел вождь по имени Хальяль, играющий на некоем подобии губной гармошки. Его тело до пояса было вымазано белой известью. Мы, по мере возможности жестами высказали друг другу признание.





















Женщины и некоторые мужчины разложили свой товар, предлагая что-нибудь купить. Я взял кривую как свиной хвост котеку у одной из женщин, немного сбив цену.
Я снова подошел к вождю Обии, приметив весьма длинную праздничную котеку с мехом на конце. Он просил за нее очень адекватную цену. Было очевидно, что ему было просто важно заключить со мной сделку. Я даже не торговался, купив ее за 2 доллара. Папа Хальяль был очень признателен.







Сразу после сделки он предложил мне сыграть на его губной гармошке, протянув ее. Я делал вид, что не умею, пытаясь играть, не приставляя ко рту. Вождь настойчиво пытался научить меня и жестами показал, что это подарок от него мне. Мне, конечно, было приятно.

Свинья доходила в травяной печи. Начинался дождь.
Дед-шаман громко выкрикивал заклинания, прося небеса подождать окончания церемонии. К нашему удивлению, у него это здорово получалось. Дождь, сделав несколько попыток усилиться, прекратился вовсе.


Утром на поляне, встретив нас, Мак сказал, что сегодня на церемонии к Дани присоединятся люди Ланни, прокомментировав "because it's not punishment but responsibility". Мак вновь отрезвел и, казалось, пекся за репутацию.
Еще во время танцев в деревне, в начале церемонии, Мак указывал нам на подозрительно выглядевших трех парней и трех девчонок, наряженных несколько иначе. У парней были странного вида котеки, не имевшие ничего общего с настоящими котеками Ланни. У одного из "Ланни" на опричное место была насажена большая бамбуковая "труба" диаметром сантиметров 20, где лежали всякие мелочи и женские сигареты, купленные очевидно в Джакарте ;)
Парни и девчонки смотрели на нас невероятно умными глазами и на наши провокационные вопросы на английском отвечали "What?" ;)) мы ржали как кони.
Было очевидно, что Мак попросил своих пацанов и девчонок-студенток поучаствовать и спасти его душу. Ребята старались как могли, но для нашего наметанного глаза это выглядело нелепо, оттого очень смешно. Все все поняли, оттого ситуация была еще более комична.
За прилежание, конечно, вряд ли можно поставить даже удовлетворительно, но за находчивость и чувство юмора Мак получил 5 ;) Он был прощен ;)

Готовую свинью разнесли участникам пиршества. Нам, как почетным гостям и спонсорам, выделили пару смачных кусков. Мы решили не есть, так как немного брезговали. Мак, солидарно сделав вид, что тоже городской и уже отвык от такой пищи, только завидев куски мяса, начал судорожно глотать слюни и тянуться к свинине. Спиди и вовсе трясло от осознания того, что сейчас он прикоснется к святому. Они ели свинину жадно и первобытно. Спиди молчал и, наверное, в глубине души благодарил небеса. Мак приговаривал свое любимое "fucking delicious".

















Папуасы редко и мало едят мясо. По одной из гипотез, это сказалось на генетике этого народа и количество женщин почти втрое превышает количество мужчин.

Это был финал. Уходя, Серега подарил вождю мыло, а я раздал большой пакет карамели. Сопливые дети выбегали откуда не возьмись на призывы взрослых "гула, гула" (конфета). Я нигде раньше не видел столько сопливых детей, сколько в Долине Балием. Это не то чтобы в каких то деревнях ходило поветрие и дети болели. Это поголовно и везде. Мне подумалось, что счастливы наверное те, у кого насморка нет;)
























Мы встретили Юниаса у дороги, где он на скорую руку накрыл нам ланч. Спиди и Мак подали минивэн, на котором мы вскоре вернулись в Вамену. Юниас вдруг куда то пропал. Мы просили Мака найти его, чтобы попрощаться, но тот индифферентно ответил, что нет смысла и возможности, повар просто куда то ушел. Мне это было дико.

В городе начиналась демонстрация. Сотни мирных демонстрантов передвигались рывками бегом и на грузовых автомобилях, сидя на крышах и в кузовах. Учитывая, что этот перформанс мы не проплачивали, эффект неожиданности сказался на общем впечатлении. Мы поснимали, но так и не поняли, кто и за что бастует. Мы были заняты поиском отеля. Наши брони почему то оказались сняты (что не делает чести Демианусу), и мы смогли найти отель только с третьей попытки. Он оказался так себе, зато горячей воды было много и без ограничения ;)

Быстро и решительно мы рассчитались с Маком в нашей комнате с глазу на глаз. Мы выплатили ему оставшуюся сумму, но каждый из нас прекрасно понимал, что далеко не все было гладко. О чаевых ему не могло быть и речи. Он оказался достаточно тактичен, чтобы не намекать об этом. Казалось, он был признателен и за это.
Мы твердо сказали, что завтра справимся сами с поездкой в аэропорт, дабы не обременять его. Это было вне программы. Думаю, у него было двойственное суждение об этом. С одной стороны, он понимал, что невежливо нас не проводить, а с другой он, как и мы, понимал, что мы не стали друзьями...

Мы пригласили войти Спиди и, обняв его по-братски, вручили ему честно заработанные чаевые. Он был счастлив. Из всей команды Спиди стал мне самым близким, и не только потому, что он персонально носил мой рюкзак.

Накопленная усталость заставляла нас впасть в спячку. Намывшись горячей водой, и собрав рюкзаки на завтра, мы все же вышли с целью купить сувениров.
Первая велорикша за доллар отвезла нас на общий рынок. Трудности перевода... Со второй попытки мы попали в район с сувенирками. Он оказался на центральной улице по соседству с нашим и другими отелями. В супермаркете мы купили вожделенной колы и индонезийского мороженого Magnum, кстати, очень вкусного.

В Вамене тоже нет туристов. Вообще, туристов в Папуа почему то очень и очень мало. За все время нам встретилась австрийка Ирина, в одиночестве путешествующая пожилая немка и пара японцев в Вамене.

Побродив по сувенирным лавкам, мы покушали в кафе, где неделей раньше отмечали мои именины. Хозяин, молодой индонезиец, имеющий жену лет, кажется, 18 и 5-летнего ребенка, конечно же вспомнил нас и вернул случайно забытый тогда антибактериальный гель.

Он догнал нас на другой стороне улицы, уже распрощавшихся с ним, держа в руке купюру в 10 тысяч рупий. "ребята, вы забыли". Мы долго объясняли, что это чаевые. Он почему то повторял, что так не принято. Мы объяснили, что это за хороший сервис.
Я глубоко убежден, что он знает что такое чаевые, просто вот где то еще есть такие люди. И я хотел поделиться.

В Вамене нет пива. И это прискорбно. Хотя потом Усман сказал нам, что на черном рынке его можно найти по 15 баксов за бутылку 0,3.
Мы покатались по Вамене, снова зайдя в супермаркет и вдоволь наевшись пирожных и мороженого.
Мы вернулись в цивилизацию, пусть пока только в такую. Завтра мы полетим на остров Биак, где не будет совсем никаких забот.