Вечернее чтиво

В гостинице "Рамада" появился новый постоялец по имени Леонард Дрю.
Девушке, которая его регестрировала, он показался вежливым и приличным
господином; носильщик, человек среднего возраста, счел его простым
грубоватым парнем, а женщина в баре увидела в нем любезного и остроумного
мужчину и охотно согласилась - за определенную сумму - провести вечер в его
номере. "Конечно, не только из-за денег, - сказал себе Леонард. - Просто я
ей понравился, это же очевидно".
Да и могло ли быть иначе? Леонард нравился всем, потому что, как
объяснял он молоденьким практиканткам из отдела продаж, он обладал умением
приспособиться к каждому. Люди любили его, потому что он был для них своим и
говорил с ними на их языке. Механикам в мастерских, в которые его компания
поставляла продукцию, он мог сказать: "Ну, эти сучки, кажется, не очень-то
хорошо работают?", а менеджерам по маркетингу он заявлял, что подготовит
доклад, "как только получит данные и свяжется с партнерами". Леонард хорошо
ладил со всеми, и именно это было причиной его быстрого роста в компании
"Бентсон" - о чем он сам прекрасно знал.
Войдя в комнату, он сбросил свои ботинки фирмы "Флорсхайм", освободил
шею от галстука невероятного желтого цвета и рухнул на кровать - тяжелый и
солидный, похожий на собственный портфель. И в этот момент он услышал звук,
который мог исходить из уст единственного человеческого существа, рядом с
которым он чувствовал себя неуютно, - из уст ребенка.
- Папа, это наса дверь? - услышал Леонард у себя под дверью и увидел,
как задергалась дверная ручка, которую кто-то теребил снаружи, и этот кто-то
явно был отвратительным мальчишкой.
- Томми, подожди! - послышался женский голос откуда-то издалека.
- Ну, наса или нет? - Дверная ручка снова задергалась, и дверь
затряслась.
Леонард едва не крикнул: "Нет, это не васа дверь, маленькая вонючка!",
но сдержался, а затем, поддавшись какому-то дьявольскому искушению, вскочил
с кровати, подошел на цыпочках к двери и зарычал как можно страшнее.
- Ррррррррррр! - рычал Леонард.
- Ааааааааааа! - отозвался мальчишка, с ревом убегая от двери в конец
коридора.
- Медведь! Мама, там медведь!
- О Боже мой, да успокойся ты, - послышался мужской голос, а за ним
женское кудахтанье. Леонард довольно захихикал и, прижавшись ухом к
холодному металлу дверной рамы, слушал, как мальчик продолжал кричать:
"Медведь! Медведь!"; потом послышался звук ключа, вставляемого в замочную
скважину, дверь открылась, закрылась, и наступила тишина. Леонард еще раз
хихикнул, взгромоздился обратно на кровать и закрыл глаза, намереваясь
немного вздремнуть.
Проснувшись минут через пятнадцать, он не очень расстроился из-за
появившихся на руках черных жестких волос: его слишком потрясли ногти,
ставшие вдруг длинными загнутыми когтями. Но он тотчас забыл о ногтях, когда
увидел, что его тело - тоже покрывшееся жесткими темными волосами -
увеличилось в размерах раза в три, разорвав при этом всю одежду. А больше
всего его огорчило, что он видел свой нос. Не ту маленькую розовую шишку,
которую он называл носом и мог видеть раньше, только сведя глаза к
переносице. Нет, теперь он действительно видел свой нос, который настолько
выдавался вперед, что без проблем попадал в поле зрения. И он тоже был
черный. И влажный.
Когда Леонард набрался храбрости и взглянул наконец на себя в зеркало,
он увидел, что сумма слагаемых и вправду равняется целому. Он превратился в
медведя. В медведя, не лишенного приятности, хорошо сложенного, с красивой
лоснящейся шерстью, однако не имеющего абсолютно никаких перспектив в
компании "Бентсон".
К счастью, у Леонарда были способности не только к адаптации, но и к
логическому мышлению, и ему понадобилось всего лишь десять минут медвежего
рева, чтобы догадаться, что мальчик в коридоре имел некоторое отношение к
случившейся метаморфозе. невероятно, но факт: этот мелкий придурок назвал
его медведем, и он действительно стал медведем. И теперь Леонард должен
был...
НАЙТИ МАЛЬЧИКА
Это была тяжелая, неповоротливая мысль, совсем непохожая на те острые и
быстрые, которыми он всегда отличался; и он с ужасом понял, что эта мысль
родилась в тяжелых, неповоротливых медвежьих мозгах, которые постепенно
вытесныли его собственные.
"НАЙТИ МАЛЬЧИКА" - снова потребовал его мозг, и он с интересом
задумался, что сделает с этим мальчиком, если действительно его найдет:
будет просить превратить его обратно или просто съест.
Его медвежье тело, с трудом реагируя на приказы человеческого разума,
неуклюже прошлепало по направлению к двери. У Леонарда хватило ума лапой
подцепить с кровати желтый галстук и набросить его на свою толстую шею. Он
очень надеялся, что никто не будет стрелять в медведя в ярком галстуке.
НАЙТИ МАЛЬЧИКА
Открыть дверь оказалось нелегкой задачей, но Леонарду все-таки удалось
это сделать, вставив свой узконосый ботинок фирмы "Флорсхайм" между дверь и
дверным косяком, потому что с этим чертовым ключом, он знал, ему не
справиться. В эту минуту где-то поблизости в коридоре открылась дверь, и из
комнаты вышел мужчина.
- Можно я пойду с тобой, папа?
- Да я быстро, только схожу за льдом. Оставайся с мамой.
- Совсем один?
- ну, мама же рядом, в ванной...
Дверь закрылась, и мужчина пошел по коридору в противоположном
направлении.
МАЛЬЧИК
Леонард вывалился в коридор на всех четырех лапах, чувствуя, как
способность рассуждать постепенно оставляет его, думая только о том, что он
должен найти мальчика, и не думая, что делать с ним дальше. Он присел на
задние лапы перед дверью, из которой только что вышел мужчина, и стал
скрести ее длинными когтями передних лап.
- Томми, посмотри, кто там! - послышался голос изнутри. Леонард
поскребся еще раз, услышал глухие удары и догадался, что мальчик
подпрыгивает, пытаясь дотянуться до дверного глазка.
- Томми?
- А?
- Ну, кто там?
- Не знаааю... - отвечал Томми, очевидно, боясь открыть дверь. - Просто
какой-то человек...
Леонард почувствовал, что внутри у него что-то съежилось, а неуклюжие
медвежьи мысли начинают блекнуть, уступая место его собственным ясным
представлениям.
"Просто какой-то человек..."
"Благослови тебя Господь, маленькая скотина", - думал Леонард, шлепая
обратно к двери своей комнаты, чувствуя, что становится все тоньше и тоньше,
с наслаждениемощущая холодный воздух нетопленого коридора на своей быстро
оголяющейся коже, и - что самое приятное - видя, как его нос постепенно
исчезает из поля зрения.
Ввалившись в комнату, он убедился, взглянув в зеркало, что он больше не
медведь, а человек, причем абсолютно голый. Он снова подумал: "Храни тебя
Господь, маленький таинственный ублюдок, а уж я постараюсь впредь держаться
от тебя подальше..."

* * *

- О, Леонард, мальчик мой, - стонала Лиза, та самая женщина, с которой
он познакомился в баре, - ты просто нечто...
Это был обычный любовный лепет, но сегодня приятно было слышать и такую
ерунду, и он улыбался, думая, что еще немного, и ему пришлось бы заниматься
этим делом на глазах у публики в зоопарке. Этот ребенок, проклятый
таинственный ребенок. Господи, если бы он не сказал тогда своей мамаше, что
там "какой-то человек..."
- Мальчик мой, о Боже...
Он почувствовал ее конвульсии и ускорил движения. Наконец последние
содрогания, и она в изнеможении кслонилась к его голове.
- Это было потрясающе. Ты просто настоящий племенной бык! - сказала она
охрипшим голосом, и в следующее мгновение он понял, что виной всему был
отнюдь не мальчик.
Пытаясь вызволить кончик своего правого рога, попавший в левую сережку
Лизы, и слыша, как кровать трещит под тяжестью его веса, Леонард подумал, не
слишком ли далеко он зашел в своем умении приспосабливаться.