6 графических романов, которые оценят и дети, и взрослые

Истории о первой любви, преемственности поколений, непростых жизненных выборах и других важных вещах.



1. «Шторм в сердце. Сердце Шторма», Аннетте Херцог, Расмус Бранхой




Аннетте Херцог в юности будто бы сама мечтала о книжке‑помощнице для тех, кто впервые влюбился. Иначе чем ещё объяснить меткость, с которой перевёртыш «Шторм в сердце. Сердце Шторма» отвечает сразу на все актуальные вопросы по теме?

Это история кого‑то, очень похожего на всех нас («Шторм в сердце» — про девочку, «Сердце Шторма» — про мальчика). В книге очень много деталей и сценок, хорошо знакомых тем, кто хотя бы раз кого‑нибудь любил. Книга как бы говорит с читателем голосами её героев, их друзей и даже вещей — отсюда возникает ощущение, что в проявлении своих тёплых чувств мы все трогательно похожи.

Эта книга поможет взрослым обсудить первую любовь с детьми старшего и среднего возраста, а заодно и вспомнить о своих историях.


2. «Полночный сад», Филиппа Пирс



Французская художница Эдит создала графическую версию романа Филиппы Пирс «Полночный сад». Как и многие дети её поколения, Эдит выросла на этой книге. Но это не просто желание прожить самой жизнь героев — художница тонко делает акцент на параллелях с современностью.

Это и карантинная история — здесь тоже мир после пандемии. И история о призраках в лучших традициях английской классики. И история о связи поколений, потому что в прошлом жили те, кто прошёл через войны, любовь, потери и надежды, — и они были очень похожи на нас.


3. «Кэлпурния», Жаклин Келли, Дафне Коллиньон



Дафне Коллиньон обратилась к не менее популярной, но более современной книге — о Кэлпурнии Тейт. Роман Жаклин Келли о девочке викторианской эпохи, решившей стать учёным‑натуралистом в консервативном Техасе, настолько близок и понятен современному человеку, что не сделать его графическую версию было нельзя.

Коллиньон превратила роман в нечто похожее на дневник героини. Эта история разбивает стереотипы о жизни женщин того времени и заодно показывает детям, что можно не конфликтовать с поколением родителей, а спокойно делать то, что считаешь правильным.


4. «Война Катрин», Юлия Бийе, Клер Фовель



Клер Фовель в «Войне Катрин» тоже создаёт дневник героини — юной фотокорреспондентки, нашедшей дело своей жизни во Вторую мировую войну.

В романе Юлии Бийе «Война Катрин» слышен голос автора, а в этой истории перед читателями предстаёт сама Катрин. У девушки другое имя и фальшивые документы, она перебежками перемещается из города в город и всё время носит с собой камеру на плече. Так постепенно сбывается её детская мечта о необычной жизни, полной путешествий.

Это одна из тех редких книг про войну, где нет крови. Читатели видят всё происходящее через объектив Катрин. И — да, всё заканчивается хорошо.


5. «Сибирские хайку», Виле Юрга



Заметно, как графический роман любит формат дневника. Этот приём позволяет собрать воедино трудно сочетаемые между собой вещи. Виле Юрга и Лина Итагаки в «Сибирских хайку» сумели восстановить семейную историю Виле из обрывков: воспоминаний родных, уцелевших семейных писем, фотографий и записей, сделав её одновременно немного сказкой.

Так, с детской надеждой на чудо дожил до возвращения домой из внезапной и долгой ссылки в Сибирь её герой — маленький Альгис. В этой книге слышны голоса мальчика, его родных и других ссыльных. Чудо всё-таки случилось, стало частью истории семьи и объединило многие другие семьи в бывшей большой стране.


6. «Андрей Сахаров. Человек, который не боялся», Ксения Новохатько

Ещё сложнее собрать дневниковую биографию из архивов великого учёного. Замысел коллектива авторов был масштабен: сделать так, чтобы книга «заговорила» с читателем голосом самого Сахарова.

Под обложкой — не только история создания первой советской водородной бомбы, но и история целой страны. Также много внимания уделяется переменам, превратившим учёного в правозащитника. Кстати, если вы с вашими детьми‑подростками смотрели «Оппенгеймера», этот роман добавит контекстов и сделает картину мира более полной.

Источник