Почему русские аристократы XIX века предпочитали говорить на французском?

Энциклопедия жизни русского общества начала XIX века – роман Льва Толстого «Война и мир» наглядно демонстрирует, насколько огромную роль в общении играл французский язык. Почему же диалоги петербургских дворян, что ведут пустые беседы в салоне светской львицы Анны Шерер, наполовину состоят из французских фраз? Причем автора нельзя обвинять в искажении действительности, ведь это на самом деле отражает нравы в русском обществе этого периода.

Что же это было: дань моде или так называемая внутренняя колонизация, когда фактическая власть принадлежала иностранцам?




Начало первого тома романа Льва Николаевича начинается с описания событий 1805 года. Описывая одного из героев, автор замечает, дескать, говорил он на таком изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды. Весьма своеобразное утверждение для современников, почему наши деды должны вдруг думать на французском языке? Да, на самом деле, в XVIII веке французский язык фактически стал основным языком, на котором общалась вся знать. Но почему?

Безусловно, ситуация в России не была уникальной и единственной в своем роде. Случаи, когда правящий класс создавал вокруг себя даже языковой барьер в истории немало. Например, норманнские завоеватели в Англии или монголы в Китае. Но это были именно завоеватели, которые намеренно подчеркивали различия с простым народом. В Российской же империи большинство аристократии было русскими. Например, к 1812 году среди генералитета русских было больше 60%, а иностранных фамилий не больше 10%. Тем более странной кажется ситуация, сложившаяся в русском обществе в 18 веке.





Причины повышенного внимания к французскому


Так называемый расцвет русского дворянства, который длился с 18 века до конца войны с Наполеоном, как раз совпал с расцветом Франции, которая заняла лидирующие позиции не только в Европе, но и в мире. Политическое превосходство всегда ведет за собой и культурное. Потому и культура, и язык занимали главенствующее положение вместе со страной. Можно сказать, что французский на тот момент занимал такое же место в жизни общества как английский сейчас. Немудрено, что аристократия овладевала им для того чтобы иметь инструмент мирового общения и просто слыть образованным человеком.

Однако современная правящая верхушка России вовсе не вворачивает в предложения английские словечки, хотя их присутствие в российском лексиконе очевидно. К началу же 19 века почти 70% всех книг, которыми зачитывалась знать, была на французском языке. Почти треть слов, которые относятся к обозначению фасонов и элементов одежды, имеют французское происхождение. Почти все, что относится к предметам роскоши, будь то украшения, парфюмерия, алкоголь, имеют такие же корни. Но все это никак не объясняет того почему французский стал способом общения русской аристократии на столь длительное время.






Начало этому положили реформы Петра Первого, который мечтал сделать из России державу по европейскому образцу. Решив на корню уничтожить патриархальные устои, он сбривал бороды, заставлял носить одежду на европейский манер, отправлял на учебу, всячески демонстрируя, что новое, западное и есть благо. Именно на светских собраниях этого периода и стали использовать иностранные языки для того чтобы поддержать общую тенденцию на европейскую моду. Французский же на тот период, как уже говорилось выше, был доминирующим языком в мире, немудрено, что выбор пал именно на него.

К тому же считается, что французский – первый язык, в котором появилось понятие нормы. Первый министр Франции кардинал Ришелье основал академию, которой предстояло заниматься исключительно языковыми вопросами, еще в 17 веке. Что в конечном итоге дало свои результаты и французский сменил латынь на международной арене.







Французская революция как одна из причин

Любая революция вызывает массовую эмиграцию тех, кто приходится некстати при новом режиме. Зачастую это люди яркие, имеющие определенный вес и уровень образования. В 1789-99 годах в Россию из Франции бежало 15 тысяч таких пришедшихся не ко двору французов. Учитывая, что численность дворянства на тот момент не превышала 100 тысяч – это внушительная цифра. К тому же все они были встречены с сочувствием как защитники монаршего уклада. Постепенно стало модным при любом мало-мальски приличном дому иметь своего француза. Это мог быть приходящий учитель или друг семьи. Многие занимались воспитанием детей помещиков в качестве гувернеров.

Литераторы еще до Льва Николаевича писали о том, что увлечение французским стало повальным. Это вызывало жаркие споры. Находились те, кто считал, что новое веяние обогащают культуру и язык. Другие были уверены, что это приводит к угасанию русской словесности как таковой. Грибоедов высмеивал тех, кто тяготеет ко всему французскому, называя их говор смешением французского и нижегородского.






Как бы то ни было, французскому языку удалось стать олицетворением благородства и высоких чувств. К примеру, светоч русской поэзии Александр Сергеевич почти все любовные письма писал на этом языке. Считалось, что особенно на французскую речь падки дамы.

Естественно, что во время войны, когда Россия и Франция сражались друг против друга, все французское перестало быть столь популярным. Большинство дворян предпочитали говорить на русском языке исходя из патриотических чувств. Хотя это было и вопросом выживаемости. Ведь крестьяне, которые в отличие от знати французским не владели, вполне могли принять дворянина за неприятеля и не долго думая, расквитаться с ним.

Со временем привычка вворачивать французские слова в иностранную речь, канула в лету, но вот слова уже вошедшие в обиход, остались и используются до сих пор. Например, будуар, актер, балет, гарнизон, пистолет, гардероб имеют французские корни.


Внутренняя колонизация




Не так давно один из крупнейших политиков с высоких трибун высказался о том, что Россия никогда не была колонизатором, в отличие от европейских государств. Однако у Александра Эткинда в книге «Внутренняя колонизация» есть свое представление, он уверен, что в России, начиная с 18 века, правят иностранцы. Философы эпохи Просвещения, едва открыв для себя Россию, сравнивали принцип ее государственности с колонией. Называя крестьян низшим эксплуатируемым классом, а хозяйствующим классом иностранцев.

Эткинд же пишет о том, что от Романовых в России осталась только «франшиза». Повальная любовь к французскому лишь усиливала это впечатление. Французский писатель Теофил Готье провел в Петербурге больше года (1858-1859 гг.) и его просто поразил тот факт, что вся аристократия изъясняется на чужом по сути языке. Литератора удивлял и тот факт, что уровень владения был очень высоким, причем массово, не было даже акцента в произношении. В своих заметках он отмечал, что в разговор постоянно вставлялись предложения на французском. Причем использовались слова, которые были в активном обиходе в самой Франции. Называет его настолько глубоко парижским, что даже французские провинциалы поняли бы его с трудом.

Безусловно, писателя переполняет гордость за свой язык, за то, что он настолько распространен далеко за пределами Франции, что даже спектакль, идущий на французском, собирает полный зал зрителей. А вот спустя несколько лет, когда он побывал в Нижнем Новгороде, он смог по-настоящему окунуться в самобытность русской культуры, ведь здесь в обиходе был только русский язык.