Али акбар! История жизни великого боксера Мохаммеда Али (14 фото)

Он дрался с медведем, тренировался под водой и придумал рэп. Сегодня ровно пять лет, как Величайшего нет с нами: дата смерти — 3 июня 2016-го.

Дрожь джунглей
Тропическая ночь. Белый прямоугольник ринга. Два черных боксера и беснующаяся толпа вокруг. 30 октября 1974 года, Киншаса, Заир. Мохаммед Али пытается вернуть себе утраченный титул чемпиона мира.

Против него — Джордж Формен, который начал свою карьеру хулиганом в черном гетто, а теперь удостоился поединка с самим Мохаммедом Али. Толпа ревет.




Никогда еще Киншаса не приковывала к себе столько внимания, и благодарить за это надо Али, который выбрал Заир местом своего будущего триумфа. Уговорил его на это знаменитый американский черный промоутер Дон Кинг, впоследствии работавший с Тайсоном.

Властителем Заира в то время был тезка известного центральноафриканского людоеда Бокассы — Бокасса Сесе Секо (Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга, что означает что-то вроде «могучий воин, который благодаря своей выносливости и воли к победе идет от состязания к состязанию, оставляя следом за собой бушующий пламень» — так, во всяком случае, утверждают журналисты, понимающие по-заирски). Бокасса подготовил царскую встречу обоим спортсменам. У него тоже здесь свой интерес: вся Киншаса увешана плакатами «Али — Формен: подарок от Бокассы народу Заира», «Али и Формен доверяют Бокассе. Ты — тоже!». Скоро выборы…

Черная власть и «Нация ислама»


У Мохаммеда Али были все основания считать Заир страной своей мечты.

— Все говорят про черную власть, — объяснял он, — а здесь она уже осуществилась.

Осуществившаяся черная власть вряд ли бы понравилась читателям , независимо от их цвета кожи: могучий воин Бокасса строго запретил Санта-Клауса, женские украшения, парики и мини-юбки. Заодно он запретил христианские имена: поднимите руку, кого зовут Мбаса, Хаджи-Мурат или Большой Буйвол, а все остальные в очередной раз идут менять паспорта. Наш герой, впрочем, как в воду глядел: лет за десять до посещения Заира он отказался от имени Кассиус Клей сначала в пользу имени Кассиус Икс, а потом в пользу Мохаммеда Али. Поступок, что ни говори, решительный: к тому моменту ему исполнилось уже двадцать два года, он был чемпионом мира по боксу среди тяжеловесов. Все равно что «Кока-кола» вдруг решила бы поменять название — пиар-отделу хватило бы работы лет на пять. Но новоявленного Мохаммеда это не смущало.


— Кассиус Клей — рабское имя, — заявил он. — И все.



За пятнадцать лет до поединка в Киншасе знаменитый боксер не просто уверовал в Аллаха, а стал рьяным приверженцем организации, называвшей себя «Потерянная и обретенная нация ислама». Одним из активистов «Нации ислама» был знаменитый Малькольм Икс (в честь него Кассиус Клей чуть было не стал Кассиусом Иксом). Он прославился тем, что в 1957 году привел двести тысяч гарлемских негров к участку, где был задержан и избит один из черных мусульман. Малькольм потребовал, чтобы ему дали увидеть товарища и убедиться, что тому не нужна госпитализация. После того как черного брата отправили в больницу, Малькольм вышел к своим соратникам — и толпа рассеялась по мановению его руки.

Самым страшным ругательством для негров из «Нации ислама» было «дядя Том» — что-то вроде «хороший, послушный негр, каким нас хотят видеть белые ублюдки». Так называли даже Мартина Лютера Кинга, после смерти ставшего для американских негров тем же, чем стал для русских правозащитников академик Сахаров. Иными словами, религия «Нации ислама» была очень боевой религией, в самый раз для такого хулигана, как юный Кассиус Клей, колошматившего почем зря своих противников на ринге. Драться на ринге — естественно для боксера, но и за пределами канатов Кассиус вытворял что-то чудовищное.

Не спи, Сонни!


До того как на ринге в Киншасе сошлись Мохаммед Али и Джордж Формен, самым знаменитым поединком Али была схватка с Сонни Листоном в 1965 году. Али был особо зол на своего соперника из-за предыдущего поединка, принесшего Али титул чемпиона мира в тяжелом весе: Листон всем и каждому говорил, будто проиграл только потому, что у него было травмировано плечо.

Поединок, впрочем, начался задолго до ринга. В каждом интервью Кассиус орал (в буквальном смысле слова), что он лучше всех и отделает Сонни как младенца. Этим он не ограничивался, а изводил своего противника как мог. Скажем, он заявлялся в тренировочный лагерь Сонни и выделывался перед журналистами:

— Сонни, — кричал он, — ты кусок дерьма, а не чемпион! Глянь на себя: ты уродливый медведь! А я, когда гляжу сам на себя в зеркало, дрожу от страха! Потому что я — крутой, а ты — медведь!


После этого Али опускался на четвереньки и начинал бегать кругами, выкрикивая: «Медведь, медведь!» В другой раз он пришел в казино, где Сонни играл в карты, и выстрелил ему в лицо из водяного пистолета. Потом он купил автобус, разукрасил его лозунгами «Кассиус Клей — самый цветной боксер в мире» и «Сонни ляжет в восьмом раунде», после чего двинул в турне по Америке, не забыв посетить Денвер, родной город Сонни. Там автобус, отчаянно сигналя, подъехал к дому Листона, и Кассиус стал выкрикивать в мегафон очередную порцию историй про медведя и то, как он отдубасит Сонни, когда придет срок. Вероятно, Листон и его домашние были не особо рады всему этому, особенно если учесть, что времени было три часа ночи.

На ринге Кассиус нокаутировал Сонни на раунд раньше, чем обещал, — вероятно, потому, что Листон был вконец деморализован еще до начала поединка. Став чемпионом, Кассиус сменил на радостях имя и в матче-реванше на следующий год уже под именем Мохаммед Али вырубил Сонни в первом же раунде ударом столь молниеносным, что зрители решили: их дурят, Листон, мол, лег по предварительной договоренности. Не беспокоясь о реакции возмущенного зала, Мохаммед Али прыгал над поверженным противником и орал так яростно, что судья боялся — он не сдержится и начнет пинать Сонни ногами. Все, однако, обошлось, а одному из журналистов, сказавшему, что он не заметил удара, Али ответил:

— Тебе еще повезло, парень. Сонни был куда ближе и тоже его просмотрел.


Журналист побледнел и вопросы задавать перестал. Сонни же, покинувший ринг после скандального поражения, до конца жизни говорил: «Если бы я сдал матч, разве я жил бы в такой нищете?»

Божественная битва



Мохаммед Али против Джорджа Формена, 1974 год
Заирской ночью Мохаммед Али стоит около своего бунгало. Боксер мечтает о том, что после возвращения себе звания чемпиона мира он станет самым великим на Земле — человеком вообще и боксером в частности. Его спортивные победы изменят мир. Черные всего мира уверуют в Аллаха, белые люди и их прихвостни будут знать свое место. Взять хотя бы его противника, нынешнего чемпиона мира Джорджа Формена. Черный, как и сам Али, он, подобно Сонни Листону, стал «надеждой белой Америки», не якшался с «Нацией ислама» и не выкрикивал подрывных лозунгов.

— Это божественная битва, — говорил Али. — Формен представляет христианство, Америку, флаг. Я не могу позволить ему победить. Он представляет свиные ножки!

Готовясь к матчу, Формен сидит в своем гостиничном номере. По фойе он проходит в сопровождении здорового пса и своего телохранителя. К чемпиону мира никого не пускают. Лагерь Мохаммеда Али открыт для всех желающих, он позирует фотографам, дает интервью и улыбается поклонникам. Толпы заирцев скандируют день и ночь:

— Али, убей его! Али, убей его!

Ходят слухи о местных колдунах, которые помогают Али. Говорят о заирской разновидности вуду, которой пользуется сам Бокасса, о ндоках-зомби и магических заклятиях. Организаторы начинают опасаться, что если не колдуны, то сами зрители могут, не ровен час, прикончить Формена в случае его победы.


Вьетнамцы не называли его «ниггером»



В самом сердце Черной Африки, окруженный братьями по вере, Мохаммед Али готовится забрать то, что принадлежит ему по праву, и то, чего его дважды несправедливо лишали, — звание чемпиона. Оба раза виной был если не цвет кожи, то взгляды великого боксера. Первый раз он потерял чемпионство в 1964 году, когда после победы над Сонни «Медведем» Листоном Али сказал, что не будет драться с кем попало, а хочет матча-реванша. Сонни говорит, что проиграл, потому что у него болело плечо, так пусть залечит плечо, и Али еще раз его нокаутирует. Как мы знаем, так и случилось, но Ассоциация успела до этого лишить Мохаммеда чемпионства. Настоящей причиной было, конечно, превращение Кассиуса Клея в Мохаммеда Али и его выступления про черную власть и Аллаха. В ответ на это решение Али только пожал плечами:

— Все знают, что я сильнейший. А потеря чемпионского пояса, этой побрякушки, может огорчить лишь ребенка.

Но он не забыл и не простил (кто бы сомневался): через три года встретившись на ринге с чемпионом мира по версии ВБА, маловыразительным Эрни Терреллом, Али методично избивал соперника пятнадцать раундов, превратив его лицо в кровавую кашу. Перед каждым раундом он, приближаясь к Эрни, нежно спрашивал: «Ну что, дурачок, ты еще помнишь мое имя?» — и продолжал бить полуослепшего Террелла.

Второй раз титул чемпиона Али потерял в 1967 году, когда отказался идти воевать во Вьетнам. Говорят, что на призывной комиссии, чтобы не пройти тест на интеллект и закосить под идиота, он назвал Шекспира президентом США, а Сидней — столицей Канады. Тест он в самом деле не прошел — уже во второй раз: в 1962 году Кассиус Клей не смог решить задачи, с которыми легко справляется любой школьник. Отвечая тогда на насмешки прессы, боксер сказал:




— Я всегда говорил, что я самый великий. Но я никогда не говорил, что я самый умный.

На этот раз, однако, Мохаммед Али не ограничился запоротым тестом, а вдобавок позволил себе облетевший всю страну комментарий: «Я ничего не имею против вьетнамцев. Ни один вьетнамец еще не называл меня ниггером». Так чемпион мира и гордость американского бокса нарушил традицию, по которой крупнейшие американские боксеры всегда отправлялись на фронт — не столько драться, сколько поддержать боевой дух солдат. Разъяренная Ассоциация отобрала у Али чемпионский титул и боксерскую лицензию.

— Я не первый человек, который страдает за свои религиозные убеждения, — сказал он. — Если я пройду это испытание, я стану еще сильнее.

Суд приговорил Мохаммеда Али к пяти годам тюрьмы, но он отбился на апелляции. Впрочем, три года его не допускали на ринг. И хотя в 1970-м он вернулся, нокаутировав Джерри Куарри, но так и не смог отобрать звание чемпиона мира у Джо Фрейзера, которому проиграл по очкам в 1971 году. После поражения Али был в ярости: он ругался «дядей Томом» и кричал, что такие уроды, как Фрейзер, недостойны звания чемпиона. Конечно, в 1975-м он победит Джо в знаменитом матче, названном «Волнением в Маниле», но это будет еще нескоро. Сейчас на пути к званию чемпиона стоит Джордж Формен, полтора года назад отобравший титул у Фрейзера.

Ударь меня, слабак!


«Я убью тебя», — шипит Формен. «Али, убей его!» — кричат трибуны. «Let’s rumble in the jungle!» — кричат американские болельщики, что значит «Даешь разборку в джунглях!».

Гонг! Противники сходятся. Формен думал, что Али будет, как и обещал журналистам, «танцевать» на ринге, однако Мохаммед двигается совсем иначе. Он прижимается к канатам, словно подставляясь под удары. Формен обескуражен, он готовился совсем к другому. Потом Али сознается, что рассказ о том, что он собирается танцевать весь поединок, был специальной уткой, запущенной им в прессу.


— Журналисты не могли бы работать на меня лучше, даже если бы я им платил, — говорил он.

Мохаммед Али был, вероятно, не первым боксером, осознавшим важность пиара, но, вне сомнения, первым, кто достиг в пиаре настоящих высот. Он держался как ярмарочный зазывала, расхваливал себя, словно ходкий товар, смешивал противников с грязью и всегда был готов дать повод для новой статьи. Одним из лучших его трюков была придумка с бассейном. Али и его тренер сказали журналистам и фотографам из Life, что боксер тренируется, погрузившись в бассейн. Мол, сопротивление воды позволяет ему лучше отработать удар. Журналисты купились, и в результате в Life вышла фотосессия с Али под водой. Разумеется, он никогда не тренировался в бассейне. Более того, он вообще не умел плавать.



Казалось, первые же раунды принесут Формену победу. Он обрушивал на Али град ударов, а тот только закрывался, стоя у канатов. В какой-то момент кто-то из заирских журналистов крикнул:

— Али, это конец!

Мохаммед продолжал дразнить соперника, выматывая его. Предыдущие восемь профессиональных боев Формена длились на более двух раундов. Сейчас шел пятый. Мохаммед начинает кричать Формену: «Ударь меня, слабак, ударь!» В шестом Формен начинает валиться после каждого своего удара. В седьмом, перед финальным гонгом, Али легонько ударяет себя по щеке и кричит: «Ну, стукни, стукни!»

В восьмом раунде Али, проведший почти весь поединок у канатов, вдруг отрывается от них и наносит два удара правой и хук левой в незакрытое лицо чемпиона. Формен отшатывается, и Али ловит его правым ударом в голову. Поверженный противник начинает складываться вдвое, как перочинный нож, но падает столь медленно, что Али успевает нанести еще один удар. Судья начинает отсчет, но в нем нет нужды.


— Ты надурил нас! — кричит тренер Формена.

Все кончено.

Эпилог. Факел в руке



Бой в Киншасе стал звездным часом Мохаммеда Али. Еще четыре года он оставался чемпионом мира. Проиграв в 1978-м по очкам Леону Спинксу, он в том же году вернул себе титул в матче-реванше. Тогда же Али посетил Советский Союз, где жил в «Метрополе», встречался с Брежневым и пугал стражей Мавзолея, полуголым разминаясь на Красной площади. С ним была его жена Вероника, про которую шепотом говорили, что она после каждого приема складывает в сумочку столовое серебро. Али всегда был слишком доверчив к женщинам. Еще предыдущая супруга, Санджи, хвасталась после развода в 1966 году, что стала единственным человеком, который «сделал» непобедимого Мохаммеда Али. Вероника тоже обобрала чемпиона. От трех жен у Мохаммеда осталось восемь детей — и никаких накоплений.

В конце 70-х, в неполные сорок лет, Али заболел болезнью Паркинсона. Руки, некогда столь сильные, стали трястись. Трудно поднести ко рту чашку, не то что ударить. Со спортом пришлось расстаться. И только четвертый, самый счастливый брак примиряет Али с жизнью.

Жена Лонни была родом из его родного Луисвилла. С ее помощью бывший чемпион поправил финансовые дела и жил на своем ранчо в Мичигане. Он по-прежнему пытался быть рьяным мусульманином, пять раз на дню совершал намаз и жертвовал деньги больницам и детдомам.



В 2002 году в руку Мохаммеда Али вложили факел с олимпийским огнем, который он передал фигуристке Пегги Флеминг, отправлявшейся в двухмесячный марафон к Солт-Лейк-Сити. Эта символическая акция еще раз подтвердила то, что и так знают миллионы: Али был не просто чемпионом и лучшим тяжеловесом.

Али умер на 75-м году жизни, 3 июля 2016-го. Он стал одной из самых знаменитых спортивных легенд века. И что бы ни случилось, в истории спорта навсегда останутся тропическая ночь, белый прямоугольник ринга и истошные крики: «Даешь разборку в джунглях!»

Другой Али

Вдохновенный медиаманипулятор Али не только жонглировал прессой, но и пробовал себя в более серьезных жанрах. Например, записал альбом и снялся в кино. Естественно, про самого Али тоже слагали песни и снимали фильмы. Вот самые интересные медиапревращения Али в хронологическом порядке.

Альбом I am the Greatest! (1963)



Первая и единственная пластинка, записанная Али, когда он еще был Кассиусом Клеем. I am the Greatest! — настоящий музыкальный ринг: диск поделен на восемь «раундов» и в основном наполнен ритмичной бранью в адрес тогдашнего визави Сонни Листона. Атмосфера альбома напоминает выступление нетрезвого комика в ночном клубе. Тем не менее будущий Али, помимо произнесения юмористической тарабарщины, показывает себя и серьезным исполнителем, представляя на суд публики свою версию классического соул-стандарта Stand by Me. А в песне The Gang’s All Here ему подпевает великий соул-певец Сэм Кук. И главное: композиция I am the Greatest, в которой Али бесконечно повторяет вынесенную в заглавие фразу на фоне фанк-мелодии, на полном серьезе считается одним из первых образчиков рэпа.

Фотосессия с The Beatles (1964)


Али, будучи одной из главных знаменитостей своего времени, общался и дружил с массой себе подобных. В 1964 году, в разгар перекинувшейся через океан битломании, Али устроил одну из самых сюрреалистических фотосессий своей карьеры, в которой он в полной боксерской амуниции топчет лежащую на ринге ливерпульскую четверку. Видимо, в отместку битлы поместили на обложку «Сержанта Пеппера» Сонни Листона.

● Фильм «Величайший» (1977)

Пик самолюбования Али, играющего самого себя в художественном фильме The Greatest (разумеется). Подбор исполнителей отдает паранойей: известные актеры разбавлены друзьями и родственниками Али, играющими самих себя (брат Рахаман Али, фотограф Хауард Бингэм). Мало того, начинавший съемки режиссер Том Грис умер и был в срочном порядке заменен Монте Хеллманом.

● Документальный фильм «Когда мы были королями» (1996)

Документалист Леон Гаст был в Киншасе в 1974-м и отснял километры материала о «разборке в джунглях» и безумной спортивно-политической вакханалии вокруг поединка. Ему удалось закончить фильм только 22 года спустя, но ожидание окупилось сполна: фильм получил «Оскара» за лучший документальный фильм 1996 года и стал наиболее достоверным портретом Мохаммеда Али во всей калейдоскопической многоликости его персоны.

● Телефильм «Дон Кинг: только в Америке» (1997)

Биография легендарного промоутера Дона Кинга, выведшего в люди всех великих чернокожих боксеров, от Али до Тайсона. Перипетии взаимоотношений Кинга и его многочисленных протеже на протяжении 30 лет экранизированы очень удачно: фильм получил массу призов, включая «Эмми» за лучший художественный телефильм года. Еще одну престижнейшую награду, «Золотой глобус», получил актер, сыгравший Кинга, — Винг Рэймс (Марселлас Уоллас из «Криминального чтива»). На церемонии вручения наград Рэймс отмочил хохму вполне в духе Али, отказавшись от приза в пользу Джека Леммона и вытащив его на сцену для передачи приза.

● Фильм Майкла Манна «Али» (2001)

Эпическая сага о самых драматических годах в жизни Али (1965—1975) с «разборкой в джунглях» в качестве апофеоза. Рэперу и комику Уиллу Смиту удалось впечатляюще перевоплотиться в своего героя, за что он справедливо номинировался на «Оскара».

● Песня Everlast «The Greatest» из саундтрека к «Али» (2001)

Выдающийся белый рэпер Эверласт не мог не записать песню про Али: когда-то он выбрал себе псевдоним по названию фирмы, изготовляющей боксерскую амуницию. В песне Эверласт нашел великолепный ход, засемплировав блюзмена Мадди Уотерса, выкрикивающего мохаммедовское «I’m the greatest man alive!», и превратив семпл в припев. Так Эверласт отдал дань не только Али-боксеру, но и Али-пропагандисту черной культуры.

● Muhammad Ali, сингл группы Faithless (2001)

Самое возвышенное музыкальное признание в любви Али — от английского технопоп-коллектива. Текст песни рассказывает о том, как образ Али помог рэперу Макси Джаззу преодолеть тяготы детства в гетто.

Я вижу твое лицо передо мной,
Зернистое на экране черно-белого ТВ.
Вся моя семья застыла в молчании,
Наблюдая, как ты создаешь свою судьбу своими руками
Быстрее, чем видит глаз.

● Книга Феликса Денниса и Дона Эйтио «Мохаммед Али: годы славы» (2002)



Журналист и издатель Феликс Деннис сделал за свою жизнь как минимум три вещи, которыми он может гордиться: придумал журнал, который ты сейчас читаешь, основал издательство Dennis Publishing и написал отличную (и богато иллюстрированную) книгу про Али. На основе этой книги и сделан наш материал.