Познавательная история Шарля Талейрана — величайшего предателя и коррупционера

Было бы замечательно взять откровенное интервью у какого-нибудь коррумпированного и беспринципного политика, благо таких сейчас хоть отбавляй. Но они вешают трубку сразу после слов: «Мы позвонили вам, так как вы коррумпированный и беспринципный…»






Детство хромоножки

Если бы психоанализ существовал на рубеже XVIII–XIX ве­ков, любой психотерапевт пришел бы в восторг от детских воспоминаний Шарля Мориса де Талейрана-Перигора — настолько они были мрачны. Шарль появился на свет 2 февраля 1754 года в Париже в обедневшей, но знатной дворянской семье. По словам самого Талейрана, «родительские заботы не вошли тогда еще в нравы», а посему новорожденный был тут же дислоцирован к кормилице, обитавшей в предместьях Парижа. Женщина оказалась на редкость нерадивой. Однажды она оставила четырехлетнего Талейрана на комоде и ушла по делам. Комод быстро наскучил Шарлю, и он с него упал, сильно повредив ногу. Прибежавшая на плач ребенка кормилица осмотрела поврежденную ногу и решила, что само заживет. Она не показала мальчика врачу и не сообщила об инциденте его родителям.


Вскоре маленького Талейрана отправили к единственному человеку, который относился к нему с любовью и окружал заботой, — к бабушке. Но и она даже с помощью лучших костоправов уже не смогла исправить последствия травмы, полученной Шарлем, и он остался хромым на всю жизнь. «Бабушка была первым человеком в моей семье, проявившим ко мне чувства, она же была первой, давшей мне счастье любить», — писал уже взрослый Талейран. Идиллия продолжалась недолго: родители, которых Талейран едва ли помнил в лицо, отправили своего отпрыска в парижский коллеж. После утомительного 17-дневного путешествия в почтовом дилижансе Шарль рассчитывал хотя бы на отцовское и материнское благословение перед началом учебы, но был препровожден прямо за парту, так и не повидав родителей. Конечно, отсутствие внимания самых близких людей ранило мальчика. Но лишь поначалу. Шарль очень быстро понял, что в этом мире полагаться можно только на самого себя.

Цитаты Талейрана

● Со штыками можно делать что угодно, кроме одного — садиться на них.

● Валяйтесь у них в ногах, но не попадайтесь к ним в руки.

● Надо полюбить гениальную женщину, чтобы понять, какое это счастье — любить дуру.

● Язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли.

● Целые народы пришли бы в ужас, если бы узнали, какие мелкие люди властвуют над ними.

● В принципе, женщины имеют равные с мужчинами права, но в их же интересах не пользоваться этими правами.

● Нет более благородного чувства, чем недоверие.

● Брак — событие настолько прекрасное, что к нему можно готовиться хоть всю жизнь.


Святой чревоугодник
Шестнадцати лет Шарль перешел в духовную семинарию — так началась его карьера. Военная стезя была для юноши недосягаема: хромых не берут в генералы. Характер Шарля к этому моменту вполне сложился. Он был скуп на эмоции, никогда себя не жалел и думал только о том, как улучшить собственное благосостояние. Талейран не отличался большим умом или начитанностью, зато умел мастерски распознавать людей, их слабости и успешно ими манипулировать в собственных интересах. Перед тщеславными он выслуживался и лебезил, перед благородными разыгрывал принципиальность. Талейран мог угодить всем, кто стоял выше него, причем одновременно. Неудивительно, что карьера молодого священника стремительно шла в гору.

Не отказывал себе Шарль и в земных удовольствиях вроде вкусной пищи и хорошего вина. Он любил повеселиться и, отслужив мессу, устремлялся в игорные дома и светские салоны, где пленял дам остроумием. Ничем другим Талейран их пленить не мог, так как не был красив. Невысокого роста, с редкими светлыми волосами, лукавым, острым, вытянутым носом, да к тому же хромой. Тем не менее в любовницах Шарль недостатка не испытывал, даже напротив. Некоторые из них еще и способствовали продвижению Талейрана по службе. Таким манером, в земных удовольствиях и похмельных молитвах, прошли следующие полтора десятка лет. Накануне революции 1788 года Людовик XVI поставил свою витиеватую роспись под назначением Шарля Мориса Талейрана-Перигора епископом Отенской епархии.


Герой революции

В октябре 1789 года по Парижу разнеслась благая весть: епископ Отенский жертвует в казну революции церковные земли, причем совершенно бескорыстно! Вот уж поистине святой человек! Учредительное собрание с распростертыми объятиями приняло Талейрана, а папа римский, напротив, отлучил инициативного епископа от святой католической церкви. С этой минуты популярность Талейрана среди революционеров неукоснительно растет. Сбросив с плеч ненавистную сутану, Талейран вступает в новую должность — председателя Учредительного собрания.

Спустя несколько лет, уже после штурма королевского дворца Тюильри и отречения Людовика XVI, именно Талейран отправил в Англию собственноручно составленную ноту, объяснявшую правительству, почему была свергнута монархия во Франции: «Король подкапывался под новую конституцию… Он подкупал людей в надежде ослабить пламенный патриотизм французского народа!»

Менее чем через месяц, в сентябре 1792 года, самый «пламенный патриот» Франции Талейран уже мчался на всех парах в Лондон: бывшему епископу и аристократу обстановка в стране показалось небезопасной. Предчувствие не обмануло Талейрана, ордер на его арест появился уже в декабре того же 1792 года. В Лондоне, впрочем, Шарлю тоже не были рады. Укрывшиеся там последователи Бурбонов не уставали придумывать для предателя короля и католической церкви все новые казни, самой безболезненной из которых было колесование. Вскоре 40-летний Шарль Морис Талейран-Перигор получил от английского правительства официальное предложение выметаться, да побыстрее. Следующие два года Талейран провел в Новом Свете, ожидая возвращения на родину и подрабатывая земельными махинациями.



Как стать министром

Наконец Национальный конвент в Париже провозгласил: «Талейран может пригодиться республике». Уже в сентябре 1796 года счастливый Шарль вернулся на родину. Единственный, с кем на тот момент связывал свое продвижение по службе Талейран, был виконт де Баррас, руководитель Директории и возлюбленный мадам де Сталь, побывавшей когда-то в постели Талейрана. В течение нескольких недель Талейран одолевал писательницу просьбой, чтобы она уговорила своего нынешнего любовника обеспечить ее бывшего любовника креслом в министерстве. Он убеждал, скулил, вымаливал должность министра, утверждая, что если он ее не получит, то будет вынужден утопиться в Сене, так как в кармане у него осталось лишь десять луидоров.

Наконец измученный просьбами любовницы Баррас, воспользовавшись своим авторитетом, поставил вопрос о назначении Талейрана министром иностранных дел Франции на заседании Директории. Три голоса — за, два — против. Услышав новость о собственном назначении, новоиспеченный министр в компании секретаря и случайного собутыльника поехал благодарить Барраса. В карете Шарль все время повторял, потирая руки от удовольствия: «Место мое! Есть шанс заработать кучу денег!»


И Талейран не упускает этот шанс. Он берет взятки исключительно золотом и на международном уровне.

Заключая Кампоформийский мир с Австрией, Талейран «за лояльность» получает миллион ливров. За дружеское расположение к Испании также требует миллион, а с маленького Неаполитанского королевства, так и быть, всего полмиллиона. И это во времена, когда французская семья, имевшая полторы тысячи ливров дохода в год, считалась весьма обеспеченной! Кроме того, Талейран успешно играет на бирже. Секрет его успеха прост: он заранее знает, как сложится политическая ситуация (да что там, он сам ее складывает!), и точно предсказывает, как изменения отразятся на рынке.

В перерывах между финансовыми сделками 43-летний министр пишет 28-летнему полководцу Наполеону Бонапарту льстивые и подобострастные письма, будто тому уже принадлежит половина Европы. И тот не остается в долгу: придя к власти, Наполеон первым делом назначает Талейрана министром иностранных дел, положив начало длительному и сомнительному для себя же самого сотрудничеству.



Одна свадьба и одни похороны

Первый консул нуждался в уме Талейрана, его хитрости, умении манипулировать людьми, считывать их слабости и пороки, обольщать их, опутывать, обманывать. Но, снабдив Талейрана работой, Наполеон решил заодно устроить и его личную жизнь. Одной из любовниц Талейрана как раз числилась молоденькая разведенная женушка мелкого чиновника — госпожа Гран. Она была чудо как хороша собой, благодаря чему несколько лет не раздражала Талейрана своим присутствием в его доме.

Зато раздражала жен послов и дипломатов, решивших по случаю показательно бойкотировать балы в министерстве иностранных дел. Узнав о скандале, Наполеон явился к Талейрану, и, увидев очаровательную госпожу Гран, велел своему министру немедля жениться. Талейран посчитал этот брак уступкой императору, сделав которую можно получить больше доверия и, следовательно, выгоды. В конце концов, госпожа Гран действительно хороша собой и глупа как пробка — практически идеальная супруга. Ведь, как любил повторять Шарль, «глупая жена не может скомпрометировать супруга; может только та, которую считают умной».




Едва ли кто-то мог лучше скомпрометировать Талейрана, чем он сам. В 1804 году Европа содрогнулась от несправедливой и жестокой расправы министра Наполеона над сыном принца Конде, герцогом Энгиенским. Талейран хотел перестраховаться от близкого соседства опасного Бурбона (а 30-летний герцог относился к младшей ветви свергнутой королевской династии) и начал внушать Наполеону, что сын Конде задумал заговор с целью свержения консула. Заручившись поддержкой сомневавшегося Бонапарта, Талейран приказал арестовать герцога и после формального суда, не занявшего более получаса, расстрелять.

Позже, уже во время Реставрации, Талейран, опасавшийся встречи с безутешным отцом погибшего, провернет хитрую операцию. Он в «сугубо секретном» разговоре расскажет приближенной к принцу Конде даме, что изо всех сил пытался отговорить Наполеона от расстрела ни в чем не повинного юноши, более того — послал герцогу Энгиенскому письмо, умоляя его бежать. Но, увы и ах, герцог ослушался озабоченного его судьбой мудрого и великодушного Талейрана. Естественно, этот разговор был тут же передан пожилому принцу Конде, и тот при ближайшей возможности кинулся на шею Талейрану, окропив слезами благодарности убийцу своего сына.

Современники о Талейране

● «Это подлый, низкий и жадный интриган. За деньги он, не задумываясь, продал бы свою душу и правильно бы поступил, ибо поменял бы навозную кучу на золото» (Мирабо).

● «Он меняет принципы как белье!» (Лазар Карно).

● «Это человек интриги, человек совершенно безнравственный, но человек большого ума и, несомненно, самый способный из министров, которые у меня были» (Наполеон).

● «Он продал Директорию, он продал Консульство, Империю, императора, он продал Реставрацию, он все продал и не перестанет продавать до последнего своего дня все, что сможет и даже чего не сможет продать!» (Мадам де Сталь).

«Вовремя предать — значит предвидеть»
У писателя Григория Остера есть стихи:


Так вот, это строки о Шарле Морисе Талейране-Перигоре, даже если сам Григорий Остер об этом не подозревает. Талейран безошибочно чувствовал, когда система давала сбой, и умел вовремя перейти на сторону того, кто скоро станет победителем. Сразу после Тильзитского мира Талейран подал в отставку. «Я не хочу быть палачом Европы», — бросил, уходя, Шарль, намекая на охочего до новых войн и территорий императора. Наполеон щедро наградил своего бывшего министра. Отныне Талейран именуется князем Беневентским с титулом «высочество» — так обращаются к принцам императорской фамилии.


54-летний князь продолжал проявлять большую активность в политических делах. Особую прыть он продемонстрировал во время встречи императора Наполеона с русским царем Александром I в Эрфурте. Заявившись как-то вечером к Александру, главный советник Наполеона, так поспособствовавший укреплению его власти, произнес: «Вы должны спасти Европу! Вам следует выступить против Наполеона!» Далее Талейран предложил собственные услуги осведомителя. Следующие несколько лет, вплоть до вой­ны 1812 года, Талейран продавал сведения русскому послу во Франции, который в своей переписке с Петербургом называл князя то «Анной Ивановной», то «мой кузен Анри», то «красавец Леандр», то «наш книгопродавец». Как выяснилось позднее, «красавец Леандр» вел даже не двойную, а тройную игру: посылал тайные сведения еще и в Австрию.

Во время кампании 1812–1814 годов министр иностранных дел Франции с охотой сообщал союзникам о передвижении войск императора Франции, способствуя их разгрому. Во время Венского конгресса «наибольшая каналья столетия», как за глаза прозвали Талейрана современники, играл чуть ли не главную роль. Князь так умно вел переговоры, что Францию не только не расхватали на куски — ей удалось вернуть себе роль уважаемой европейской державы. Бурбоны не отходили от Талейрана ни на шаг, ведь политик был гарантом их безопасности и процветания. А князя они устраивали своей тупостью и недальнозоркостью: такой династией управлять несложно. В январе 1815 года Талейран даже организовал панихиду по казненному Людовику XVI, которого когда-то одним из первых предал. Князь произнес прочувствованную речь, утер слезу и положил в карман «откат» с суммы, выделенной на панихиду союзниками.

Полоса неудач

Победное возвращение Наполеона с Эльбы застало князя врасплох, а такое случалось нечасто. Еще больше Талейран удивился спустя несколько дней, когда получил от корсиканца письмо с просьбой вернуться на родину и вновь занять почетное место в правительстве. Князь решил не проверять, насколько искренен его бывший патрон в своих намерениях, и счел за лучшее на письмо не отвечать, а отсидеться покамест в Вене. Тем более что союзники, зная характер Талейрана, снабдили князя «на всякий случай» значительной суммой в золоте, что, безусловно, приятно.

Наполеон все же нашел способ насолить бывшему министру. Вернувшись во дворец Тюильри, Бонапарт, порывшись в ящиках рабочего стола, обнаружил прелюбопытный документ в трех копиях, впопыхах оставленный бежавшим накануне вечером Людовиком XVIII. Документ оказался тайным антирусским договором, заключенным Талейраном с Англией и Австрией несколько месяцев назад. Хихикая, Наполеон запечатал одну копию в конверт и тут же отправил императору Александру I. Царь был в шоке. Он всегда знал, что Талейрану доверять нельзя, но такого откровенного предательства за услугу по освобождению Европы, Франции и самого князя Беневентского от низкорослого диктатора не ожидал! Талейран навсегда потерял уважение русского правителя, а с ним и податливость Бурбонов, которые смотрели в рот Александру I.



Потеря оказалась ощутимой. Вернувшийся в очередной раз на престол Людовик XVIII сообщил Талейрану, что готов принять его отставку с поста министра. У раздосадованного, но несломленного князя появилось много свободного времени, которое он коротал в своем шикарном замке Валенсэ в обществе жены собственного племянника и дочери бывшей любовницы, красавицы и умницы Доротеи Саган. Кстати, именно Доротее суждено было стать главной женщиной в жизни князя, несмотря на 40-летнюю разницу в возрасте.

Неугомонный либерал

Несмотря на отставку, Талейран не собирался убирать свой драгоценный (во всех смыслах) мозг на антресоли. Понимая, что Бурбоны ничему не научились за годы изгнаний и остаются все теми же тупыми абсолютистами, Талейран начинает активно под них копать. В палате пэров 67-летний князь произносит пламенную речь о свободе печати, чем знаменует начало своей либеральной карьеры. Когда 27 июля 1830 года вспыхнула революция, Талейран находился в Париже, в компании своего секретаря. «Слышите? Бьют в набат! Мы побеждаем!» — воскликнул довольный князь. Секретарь воззрился на Талейрана: «Кто „мы“, князь? За кого мы?» «Это я вам завтра скажу», — последовал дипломатичный ответ Талейрана.

Со следующим королем, Луи-Филиппом Орлеанским, князь Беневентский пребывал в самых добрых отношениях. Тот нередко обращался к старцу за советом и по просьбе Талейрана назначил его французским послом в Лондоне, куда князь отправился в компании Доротеи. Там Талейран участвовал в образовании Бельгийского королевства, взимая взятки с Голландии, желавшей урвать себе кусок от нового государства. Большой популярностью пользовалась в те годы карикатура на Талейрана с «объявлением»: «Талейран, по прозвищу Подсолнечник (всегда поворачивается к солнцу). Фабрикую цепи и цензуры, составляю остроты, эпиграммы, программы и эпитафии, продаю и покупаю короны, новые и старые, пишу конституции, хартии, осуществляю реставрации, имею на складе кокарды, знамена и ленты всех цветов. Возможен выезд за границу».

Fin
В 1834 году 80-летний Талейран попросился — на этот раз вполне искренне и добровольно — в отставку. «Я понемногу слабею и хорошо знаю, как это кончится. Я этим не огорчаюсь и не боюсь этого». Конечно, Талейран не боялся. Ведь он заблаговременно успел помириться с католической церковью, породив остроту: «Князь всю жизнь обманывал Бога, а перед смертью обманул сатану». Последний раз на публике князь появился в марте 1838 года. Он произнес пламенную и, как всегда, лицемерную речь в Академии наук о том, что истинный дипломат всегда должен руководствоваться интересами своей родины. «Я служил Франции при всех режимах» — так объяснил свои неисчислимые предательства иссохший старец.

Все свое гигантское состояние Талейран завещал своей племяннице Доротее: его жена давно умерла, а законных детей не было. 17 мая 1838 года король Луи-Филипп с сестрой пришел проведать умирающего. Заплетающимся от слабости языком Талейран произнес витиеватый комплимент его величеству. Спустя несколько часов после визита короля его высочество князь Беневентский скончался. Тут же по Парижу пошла шутка: «Князь Талейран умер. Интересно, с какой целью он это сделал?» Ибо все знали, что этот величайший из политиков ничего не делал просто так.