Как Конан Дойл стал Шерлоком Холмсом, расследовал загадочное убийство и исправил одну из крупнейших судебных ошибок XX века

И оправдал невиновного! Шерлок им бы гордился.





Эта загадочная история началась 21 декабря 1908 года. Жила-была в городе Глазго, Шотландия, богатая старушка по имени Марион Гилкрист 82 лет отроду. Довольно внушительное состояние она получила в наследство от отца. Заплатить за это Марион пришлось недешево: она полжизни ухаживала за папенькой, замуж так не вышла. Кстати, щедро оделив Марион, мистер Гилкрист таким образом обделил и обидел других наследников, сей факт сыграет свою роль в этом деле, мы к нему еще вернемся.




Характера мисс Гилкрист была непростого, да и прихварывала порядком, так что жила затворницей. Из дома почти не выходила. Компанию ей составляла только юная, немногим за 20, горничная Хелен Ламби. Девушка поступила на службу незадолго до случившегося, запомним и эту подробность.

Единственной страстью одинокой старой дамы были драгоценности. Их у нее было порядком — дома хранилось аж на 3 000 фунтов, что по тем временам было суммой весьма внушительной

Обитала Марион Гилкрист в собственном доме, который стоял в добропорядочном и недешевом районе. Сама она занимала второй этаж, а первый и третий сдавала. Еще одна значительная деталь: на всех трех этажах были отдельные входы.

И вот что еще важно отметить: к тому времени, когда стряслось то, что стряслось, на третьем этаже никто не жил: прошлые арендаторы выехали, а новый еще не вселился.

Это была предыстория. Теперь сама история! Итак, роковой вечер 21 декабря. Марион Гилкрист дала горничной два поручения — сходить за вечерней газетой и купить кое-каких продуктов в лавочке. Ассигновано было 3 пенни на прессу и полсоверена на съестное. Отчего-то девица Ламби решила выполнить наказ не сразу, а в два захода. Сперва взяла три пенни и отправилась за газетой. А деньги на лавочку оставила на столике в комнате хозяйке.

Вернувшись через 10-15 минут с газетой, она увидела стоящего в дверях одного из жильцов первого этажа, музыканта по фамилии Адамс. И тот сообщил ей, что несколько минут назад услышал наверху странный шум и три удара об пол. И все это ему очень не нравится! Оказывается, хозяйка дома договорилась с ним, что если ей когда-нибудь будет нужна помощь, она стукнет три раза. Так что, услышав троекратный стук, он пошел узнать, что стряслось.

Они поднялись на второй этаж и увидали, что дверь в квартиру мисс Гилкрист распахнута. Весьма странно, поскольку хозяйка всегда держала дверь закрытой. У нее даже было специальное приспособление — проволочный рычаг, чтобы закрывать или открывать входную дверь из своей комнаты. Адамс и горничная вошли, а навстречу им из спальни пожилой даму вышел довольно молодой человек, одетый как джентльмен. До них он дошел совершенно спокойно, миновал их, не выказав волнения, и только очутившись на лестнице, пустился бежать.

Марион Гилкрист она нашли в спальне на полу, женщина была мертва. Верхняя часть тела — голова и грудь — были достаточно сильно повреждены и залиты кровью. Адамс бросился за полицией.

После обыска выяснилось, что и полсоверена, лежавшие на видном месте, и безделушки, стоявшие в поле зрения, и та самая коллекция драгоценностей на три тысячи фунтов — все на месте. Единственная пропажа — бриллиантовая брошь ценой 50 фунтов. Гилкрист частенько ее носила, поэтому украшение всегда лежало под рукой. И еще одна подозрительная странность: шкатулка с письмами и деловыми бумагами была разорена, создавалось ощущение, что их читали, в них что-то выискивали.



Полиция засучила рукава и принялась за поиски преступника. Опрошенные соседи вспомнили, что незадолго до убийства замечали на улице хорошо одетого молодого человека, который подолгу наблюдал за домом жертвы. И при этом старался не светить свое лицо.

Долго ли, коротко ли, в поле зрения полиции попадет некий Оскар Джозеф Слейтер. По всему — подозрительный тип! Эмигрант, уроженец Германии, выходец из небогатой еврейской семьи, он покинул родину и несколько поскитался по свету: Англия, Франция, Соединенные Штаты. Образ жизни Слейтер вел весьма сомнительный, на пропитание зарабатывал занятиями непочтенными: во-первых, то был профессиональный игрок во все, что шевелится: от костей до бильярда. Во-вторых, по всему, мог промышлять сутенерством. Как бы то ни было, денежки у него водились, и мужчина вел образ жизни буржуа средней руки.



Ровно в день гибели Марион Гилкрист Слейтер дал ноги из Штатов вместе с любовницей-француженкой. Дело в том, что он был женат, однако скрывался от своей дражайшей: та начала ехать умом на ниве алкоголизма и преследовать его. Слейтер в очередной раз прослышал, что она вышла на тропу розысков, и решил податься подальше. По причине отъезда он обращал свое имущество в деньги. И аккурат за три недели до убийства заложил в ломбарде брошь с бриллиантами. Это и вызвало острейший интерес к нему у полиции. Слейтер пытался продать ломбардную квитанцию кому-то из знакомых: мол, ни времени, ни денег выкупать дорогую безделушку нет, а ты внакладе не останешься! Знакомый оказался полицейским информатором и донес куда следует.

А полиция уже сама прознала про человека, пытавшегося сбыть закладную на бриллиантовую брошку. И принялась потирать руки, радуясь выпавшему ей флеш-роялю: история с брошкой, да эмигрант, да сомнительная личность, известная в мире криминала, да два привода за мелкие нарушения…


Но вот незадача: нет никаких доказательств, что Слейтер и убиенная старушка были знакомы. Из улик же имелась косвенная: по словам свидетелей, подозреваемый незадолго до свершившегося преступления купил набор инструментов, в котором был молоток А, судя по характеру травм, пожилая женщина могла быть забита именно молотком. Извини за кровавые подробности.

В США были снаряжены полицейские чиновники и свидетельницы. Одна опознала в Слейтере человека, наблюдавшего за домом, другая — а это была та самая горничная! — сообщила: это тот джентльмен, кто вышел к ней с Адамсом из спальни. Слейтер был арестован и доставлен в Шотландию.

А дальше расследовательское лыко у полиции решительно не вязалось. Она установила, что брошь, которую заложил Слейтер, — это другая брошь, не та, что пропала у покойницы. Во-первых, свою цацку подозреваемый снес с ломбард за три недели до убийства, второе — он владел ею долгое время.

Кроме того, сыщикам надавали противоречивых описаний человека, следившего за домом, и Слейтер в них, мягко сказать, не особо вписывался. Однако расследователи продолжали гнуть одну версию — с Оскаром Джозефом. Причем пускались в откровенный беспредел. Например, хорошенько обрабатывали свидетелей. Официальное опознание выглядело так: ставили в ряд 15 человек — 14 полицейских плюс трех дорожных рабочих, все — классические рыжеволосые шотландцы с розовой кожей и почти бесцветными бровями, и рядом пятнадцатым Слейтера, черноволосого, черноусого, с носом горбинкой.

Суд состоялся 3 мая 1909-го. То бишь всего через полгода после убийства. Общество в немалой части было настроено против него плюс ему не повезло с адвокатом. С одной стороны, тот замечал нестыковки в деле — например, что подозреваемый якобы избавился от одежды, той, в которой следил за домом, и той, в которой убивал, однако молоток, вероятное орудие убийства, почему-то не выкинул. Но дожать свидетелей и прокурора защитник не смог, не сумел и донести до присяжных, как много белых ниток в этом деле.




В итоге девять из них сказали «Виновен», пятеро — «Не доказано», один — «Невиновен». Что означает — смертная казнь за умышленное убийство.

Однако далеко не все считали Слейтера убийцей, в адвокатских и журналистских кругах нашлись люди, которые понимали, что творят полиция и суд. Началась общественная кампания в защиту осужденного. Одному из участников, адвокату Спирсу, за два дня до смертной казни удалось добиться ее замены на пожизненное заключение в Питерхедской каторжной тюрьме.





Хотя точней было бы сказать — в аду. Слейтера поместили в одиночную камеру полтора на два с половиной метра, из обстановки — гамак, откидной столик и… И всё. Шесть дней в неделю его выгоняли на работу, причем тяжелейшую — в каменоломнях. Киркой или чем там он был вынужден махать в кандалах. Словом, ад, как и было сказано. Слейтер такого не вынес и потихоньку начал сходить с ума (и, судя по позднейшим свидетельствам, чуточку в этом преуспел, увы).

Между тем избавивший его от казни адвокат умер, и дело по спасению рядового Слейтера подхватывает другой адвокат, куда более юный и живой. И — о удача! — он был знаком с Конан Дойлом. И обратился к нему за помощью.

А надо сказать, что сэра Артура, как отца Шерлока Холмса, осыпали письмами и мольбами помочь и расследовать. Как правило, он оставлял их без внимания, однако нет-нет да и выступал в качестве детектива. Причем ярко и успешно. Самый известный пример — вызволение из тюрьмы некоего Джорджа Эдалджи, простолюдина, обвиненного в массовой резне скота по садистским мотивам.

Дойл берется за дело Слейтера. Он сразу же своим острейшим умом узрел неувязки и притяжки за уши. И твердо встал на путь убеждения: осужденный невиновен!

Ниточка за ниточкой, он тянет-потянет и вытягивает на свет божий одну несусветицу за другой. К примеру, он раскопал вот что: врач, первым осмотревший тело убитой, предположил, что орудием мог быть стул. Который стоял рядом, и на внутренней стороне крышки которого были явственные пятна крови. Возможно, Марион Гилкрист забили ножкой этого самого стула, нанося удары сверху по лежащей на полу женщине (еще раз извини за подробности, это мы не из кровожадности, а только во имя истины!). Диаметр ножки стула и диаметр ударной части небольшого молотка сопоставимы.

Однако этого врача не вызвали в суд, более того — его показания даже не приобщили к делу! А приняли во внимание выводы судебного медика — весьма известного в своей профессии. Он заключил, что травмы были причинены тем самым молотком из найденного у Слейтера набора инструментов.

Также Дойл установил, что полиция либо не допрашивала свидетелей, чьи показания не вписывались в версию со Слейтером, либо пренебрегала такими свидетельствами.

Через два года после суда писатель напечатал книгу «Дела Оскара Слейтера». В ней он тщательно, по косточкам разъяснил все наскладушки и несуразные уши, торчащие из этого разбирательства. И — та-дам! — в полный рост выступил, как его литературный сын Шерлок Холмс.


Он выдвинул свою версию, кто настоящий убийца. Итак! Во-первых, Дойлу показалось странным поведение горничной в квартире перед обнаружением тела хозяйки. Когда из хозяйской спальни вышел тот самый молодой мужчина, незнакомый ей, она никак не среагировала. Не закричала, не попыталась задержать, не спросила, кто он и что здесь делает. Просто пропустила его. Поздней, напомним, она заявила, что это был Слейтер.

Но — и это во-вторых! — вот деталь еще интересней. Как выяснил Дойл, тотчас после убийства горничная примчалась к сестре погибшей и сказала ей: «Я видела! Я знаю, кто убил!». И третье: кража драгоценностей как мотив показалась сэру Артуру более чем сомнительной. По его мнению, корни убийства следовало бы копать в семье убитой — убийца мог искать завещание, а брошь прихватить для отвода глаз.

Дойл разведал, что Марион Гилкрист оставила большую сумму прежней горничной, которая долго и верно ей служила до юной Хелен Ламби, отписала деньги на церковь, благотворительность и прочие статьи, а вот родню обошла. Так вот, похоже, джентльменски одетый молодой юноша, явившийся к ней и потом вышедший из спальни навстречу горничной и музыканту Адамсу, — то был очень дальний, даже не кровный племянник убитой! Звали его Фрэнсис. Паренек частенько захаживал к тетушке, новая горничная, разумеется, отлично его знала. Потому и не среагировала!

Так что, выходит, у него был мотив — деньги. Плюс в Глазго ходили слухи, что на самом деле старушку убил некий влиятельный человек, с которым полиция не захотела связываться. Даже в полицейских кругах поговаривали об этом. А этот самый племянничек сделал отменную карьеру по медицинской части и был одним из городских тузов. Так-то. Но все эти доказательства лишь косвенные.


Дойл все же смог добиться от горничной показаний. Она, к тому времени вышедшая замуж и переехавшая в США, дала интервью местной газете, которое сэр Артур перепечатал в Англии. В девичестве Ламби в нем говорит: «Ну, да, я узнала убийцу. Да, он мне был хорошо знаком», и хотя имя его не называет, но из ее слов ясно, что речь о том самом влиятельном племяннике Фрэнсисе. Впрочем, поздней она откажется от заявления.

В итоге сэр Артур боролся за Слейтера… 18 лет! Даже с половиной. Однажды ему удалось добиться пересмотра дела, но это ничего не закончилось. впустую. И все же он доборолся, переборол систему! На волне общественной кампании был созван апелляционный суд, который в 1927 году пересмотрел дело Слейтера и постановил его выпустить на волю.

Сперва невинно осужденному наотрез отказали в компенсации, однако Оскар, не будь он Джозеф, таки выколотил несколько тысяч фунтов.

И тут случилась такая штука. Сэр Артур, вложивший в кампанию по его освобождению несколько сотен фунтов, спросил: «Сударь, я, само собой, не жду награды, но желаете ли вы вернуть мне то, что я на вас потратил?» Тот ответил обвинениями, что Дойл писал про него и на нем заработал! Сэр Артур был весьма разобижен.

В конце концов Слейтер таки заплатил ему некую толику, но большой прекрасной дружбы у них почему-то не вышло. Дойл и Слейтер встретились лишь однажды, хотя вели оживленную переписку.

Что было со бывшим каторжником потом, хочешь внимательно спросить ты? Он женился вторично, поселился в Шотландии, пережил Вторую мировую. Дело Слейтера считается одним из пяти самых больших судебных ошибок в британском правосудии в XX веке.

Источник