Ого-гонь: пять великих пожаров XXI века ❘ фото

Со времен палки-копалки человечество пугали и завораживали пожары. В них было все: зрелище, место подвигу, трагедия, драма, саспенс! В новом веке, несмотря на технический прогресс, мы так и не научились полностью контролировать огненную стихию.





9/11

В то сентябрьское утро 2001 года глава брокерской компании Рон Ди Франческо был у себя в офисе рано. Этот канадский иммигрант любил приходить на работу первым, стоять у огромного панорамного окна с видом на Манхэттен и чувствовать себя на гребне жизни. 84-й этаж Южной башни Всемирного торгового центра… Пожалуй, это можно назвать «достиг карьерных высот». Однако в этот день Рону недолго оставалось любоваться солнечной и тихой осенью в Нью-Йорке.




В 8 часов 46 минут Северная башня Торгового центра, которую было видно из окон офиса Ди Франческо, дрогнула, фасад окутало пламенем, повалил густой черный дым. Коллеги Рона, которые уже пришли в офис, вскочили со своих мест и уставились в окно — кто-то с проклятиями, кто-то молча.

Этот ступор продолжался несколько секунд, а может быть, минут, и тут со всех сторон зазвонили телефоны. Кто-кто, а брокеры умели собирать и передавать новости. «Самолет!», «Неуправляемое столкновение!», «Пожар где-то на самом верху, в районе сотого этажа!» — застрекотали голоса. Рон в этот момент слушал в трубке спокойный совет друга: «У меня плохое предчувствие. Бросай все и выбирайся оттуда!»

Самая громкая, по-голливудски драматичная и на данный момент самая смертоносная катастрофа XXI века* до сих пор вызывает бесконечные вопросы. История Ди Франческо позволяет ответить на один из них: кто были те люди, которые спаслись с самых верхних этажей ВТЦ? Как им это удалось?





Вероятно, дело было в остром, зверином чувстве самосохранения, которое погнало канадского брокера из офиса в сторону ближайшей пожарной лестницы в тот момент, когда его коллеги все еще глазели, как люди выбрасываются из окон горящей Северной башни.

У лестницы Рон почувствовал удар второго самолета. «Башня покачнулась, и мне показалось, что вот прямо сейчас она опрокинется и мы все полетим вниз», — вспоминал он. Однако, отклонившись на несколько метров, конструкция плавно вернулась на место. Сердце Рона вынырнуло из желудка, и он бросился вниз по лестнице.

Ди Франческо невероятно повезло. Самолет влетел в Южную башню ниже 84-го этажа, однако по касательной, так что задел только две из четырех аварийных пожарных лестниц, расположенных по углам здания. Та, по которой спускался Рон, оказалась нетронутой. Но начавшийся после взрыва самолета пожар мгновенно заполнил шахты лестниц ядовитым черным дымом. Канадец оторвал кусок оргалита от разваливавшейся стены и, прикрываясь им, как щитом, от языков пламени и спотыкаясь, бросился вниз по лестнице.

Он расскажет потом, что в какой-то момент почти потерял сознание и уже готов был упасть, сжаться в комок, затихнуть, но тут услышал голос, звавший сквозь беспросветный мрак: «На выход! Сюда! Сюда!» Собрав последние силы, Рон двинулся дальше и уткнулся в пожарного, который сказал, что нужно прорываться еще на несколько пролетов вниз: там работают пожарные разбрызгиватели, дыма меньше.

И правда, спускаться стало легче. Уже не чувствуя ног, Рон остановился на первом этаже, чтобы отдышаться. Сквозь стеклянную дверь лобби он видел солнечный свет, воздух, свободу. Однако еще один пожарный с рацией в руке не пустил его наружу. С крыши падал огненный дождь строительных обломков, летели человеческие тела. «Идите вниз, на подземную парковку, и ждите там!» — сказал спасатель. Рон послушно свернул обратно на лестницу и продолжил свой бег вниз. Тут опять все вокруг содрогнулось, раздался страшный скрежет. Рон упал, прикрывая голову руками. Над ним стремительно рушилась 110-этажная башня, которая не была рассчитана на пожар, вызванный 34 тысячами литров неизрасходованного авиационного топлива. Стальные балки расплавились, тросы лопнули, и башня сложилась как карточный домик.

Рон Ди Франческо очнулся в госпитале. У него были тяжелые ожоги, контактные линзы расплавились в глазах. Но он был жив. Рон оказался последним человеком, которому удалось спастись из Южной башни Всемирного торгового центра во время самого смертоносного пожара XXI века. Обломки ВТЦ горели еще 99 дней после атаки террористов.

Собор Парижской Богоматери

Около 19 часов 15 апреля 2019 года (по европейскому времени) в соцсетях по всему миру разнеслась новость: горит Нотр-Дам! Это было невероятно. Вскоре из Парижа появились первые фотографии: дым над островом Сите, крыша собора в огне. Ближе к ночи смутные снимки очевидцев сменились профессиональными кадрами, снятыми с воздуха: вместо собора предстал полыхающий огненный крест.

Пожаром было охвачено все здание — казалось, ничто не сможет уцелеть. Нелепо и жалко смотрелась одинокая струйка воды, которую лили в эту огненную геенну парижские пожарные.




Соцсети и мировые СМИ всколыхнулись. Поднятые из постели специалисты перечисляли культурные реликвии, утраченные вместе с собором. Люди публиковали парижские фотографии, взывали, требовали прийти на помощь нелепым французским пожарным! Дональд Трамп опубликовал возмущенный твит, в котором призывал использовать вертолеты для тушения с воздуха.

Если уж в самом сердце Европы, в колыбели современной культуры, вот так запросто, как в каком-нибудь фильме-катастрофе, может сгореть древнейший символ Парижа, то на что рассчитывать обычным людям? Именно этот первобытный страх слышался в хоре причитающих голосов. В Париже люди вышли на набережные Сены и молились, обратившись к горящему собору.

Под утро страсти начали затихать. Пожар удалось локализовать, а через 15 часов полностью потушить. И тут французские агентства разослали сенсационную новость: сгорела внешняя деревянная крыша, однако внутреннее убранство собора, защищенное каменными сводами, практически не пострадало! Целы стены, целы знаменитые каменные башни, целы даже уникальные витражные розы XIII века, которые некоторые СМИ успели похоронить!

Несмотря на истерику всего мира, парижские пожарные спокойно и методично делали свою непростую работу. Струями со сниженным напором они точечно гасили самые горячие очаги, используя дроны для анализа ситуации, работали под дождем из расплавленного свинца, летевшим с крыши, и действовали предельно аккуратно. Они понимали, что если жахнуть сверху водяную бомбу, то проломится каменный потолок и тогда зданию придет неминуемый конец.



Конечно, пожар нанес существенный урон. Хрупкая крыша из очень старых дубовых балок, которая уже была изъедена временем и дождями и которую как раз пытались отреставрировать, оказалась полностью уничтожена. Вероятно, ближайшие несколько лет собор Парижской Богоматери проведет в лесах. Однако большую часть памятника удалось сохранить. Париж преподнес всему миру урок терпения, самообладания и противодействия грубой силе знанием и мастерством*.



Пожар в приюте для умалишенных, Эрвади

Этот несчастный случай приоткрыл завесу над жутким миром восточных религиозных традиций, которые среднестатистический европейский человек считает уже почти исчезнувшей ориентальной экзотикой. Не тут-то было.



Индийская глубинка, где происходило дело, до сих пор живет в соответствии с традиционными представлениями, в частности о медицине. Местечко под названием Эрвади было известно всей округе как святое и целебное — по той причине, что там находилась гробница известного мусульманского проповедника. Особенно полезным паломничество в Эрвади считалось для умалишенных. Усугубляло ситуацию то, что официальная психиатрическая помощь есть только в очень крупных индийских городах, а жителям глубинки приходится самостоятельно справляться с проблемой.

За двести лет в Эрвади было найдено очень своеобразное ее решение: родственники привозили больных на поклонение святыне в искренней надежде на немедленное исцеление, а если этого не происходило, сумасшедших просто оставляли у источника благости. Увы, среди оставленных встречалось немало буйных, так что местные жители организовали своего рода приюты (а на самом деле — жуткие трущобы в лучших индийских традициях), где психически больных днем держали на цепи у деревьев, а вечером уводили под крышу и приковывали там к кроватям. При этом содержатели таких приютов принимали пожертвования от родственников, на которые несчастных и кормили.


Беспросветной ночью в начале августа 2001 года, когда муссон только начал отступать и небо висело над землей, низкое и темное, жители Эрвади услышали крики из трущоб, где обитали больные. Соседи рассказывали, что какое-то время считали их обычной «перекличкой потревоженных психов», пока над строением не поднялось огненное зарево. К тому моменту пожар принял такой масштаб, что никто не рискнул даже попытаться приблизиться к огненной тюрьме. Сорок человек сгорели заживо.



Местные жители с индийским смирением решили, что «карма разрешилась» и «психи отправились в следующее перерождение освобожденными». Однако инцидент получил широкую огласку. Понаехали журналисты из Мумбаи и Дели, западные правозащитники хватались за голову. Как возможно, чтобы в XXI веке в стране, где право на «соблюдение человеческого достоинства» прописано в конституции, люди жили в подобных условиях, абсолютно без всякой надежды, без доступа к медицинской помощи? А ведь многим из них можно было помочь! Трущобы для умалишенных в Эрвади были спешно снесены.

Однако наивно было бы предполагать, что поток сумасшедших, приезжавших на поклонение святыне, после трагического инцидента сократился. При этом местные религиозные лидеры категорически отказывались разместить лечебное учреждение рядом со святым местом.

Тогда правительство вместе с индийской психиатрической ассоциацией нашло довольно остроумное решение вопроса. Оно называется dawa-dua, что можно перевести как «помолись-полечись». Это молитвенный дом, в котором работают доктора. В качестве пуджи, то есть освященного угощения, посетителям с очевидными расстройствами психики здесь выдают лекарства. Местные жители, которые сначала скептически отнеслись к этой затее, вскоре убедились, что молитва такого образованного и уважаемого человека, как доктор, способна совершать чудеса.

Лесные пожары в Калифорнии

Знаменитое фото, сделанное в ноябре 2018 года, на котором домик Энтони Хопкинса стоит нетронутым на фоне пожарищ, оставшихся на месте вилл прочих обитателей Малибу, стало вирусным в Интернете и породило немало мемов. Но многим жителям Калифорнии в ту злополучную осень было не до шуток: 8 ноября огонь вспыхнул сразу в нескольких районах штата по разным случайным причинам (обрыв проводов, выброшенная из окна машины сигарета, непотушенный костер) и стал стремительно распространяться, подгоняемый горячим сухим ветром Санта-Ана, который дует с континента к морю в это время года.


Помимо вилл знаменитостей пожары уничтожили целый город Парадайс. Его жители вспоминают, как из каньона рядом с их райским уголком вдруг поднялась и пошла на город ревущая стена огня, которая двигалась почти со скоростью автомобилей, так что люди едва успели покинуть дома, побросав все. В городе пожар превратился в огненный шторм, который представляет собой полыхающее торнадо, засасывающее воздух со всех сторон.

Температура внутри такого природного явления достигает огромных значений, так что плавится асфальт, металлы и стекло. Поглотив город, огонь двинулся дальше сквозь малонаселенные районы и продолжал стремительно распространяться вплоть до 21 ноября, когда прошел долгожданный дождь. Это был самый разрушительный лесной пожар в США за последние сто лет. Аномальная скорость огня и его неукротимость уже на самой ранней стадии объясняется тем, что в Калифорнии многие недели стояла сильная засуха, так что вся растительность превратилась в идеальное топливо.

Особое беспокойство местных жителей (среди них много тех, чьи тревоги задают мировые тренды) вызывает тот факт, что засухи и пожары в последнее десятилетие стали посещать Калифорнию не просто часто, а прямо-таки регулярно. Климатологи связывают это с глобальным изменением климата, которое постепенно превращает дорогой океанский курорт в выжженную пустыню.

Башня Гренфелл

Олувасен Талаби, чернокожий строитель, живущий в Лондоне, был из тех иммигрантов, кто много и тяжело работает, платит налоги и с горькой усмешкой слушает истории о нигерийских наркодилерах и их шоколадной жизни на пособия. Если бы все было так просто… Впрочем, в 30 лет у Талаби была квартира с панорамным видом почти в центре Лондона, жена и четырехлетняя дочка. В целом грех жаловаться. Конечно, бетонную коробку, построенную в 1970-х годах и носившую гордое название «Гренфелл-Тауэр», трудно было назвать престижным жильем.

Но недавно ее уродливые стены покрыли блестящими алюминиевыми панелями, и теперь она выглядела вполне сносно, а зимой в квартирах стало теплее. Все это фоном проносилось в голове у Талаби 13 июня 2017 года, когда он курил вечернюю сигарету на пожарной лестнице своего четырнадцатого этажа. Он только что поужинал, жена укладывала дочку. «Где-то война, смерть, люди бегут посреди ночи неизвестно куда, — думал Талаби. — Вот на днях к соседям приехали родственники из Сирии и рассказывали всякие ужасы, а мы можем просто спокойно лечь спать. Это стоит любых налогов».




Около часа ночи, когда Олувасен и еще около 350 жителей «Гренфелл-Тауэра» уже видели сны, квартиру на четвертом этаже заволокло дымом. Ее жилец бросился на кухню и увидел, что старый холодильник, который много раз перегревался из-за перепадов напряжения, на этот раз полыхает огнем. Владелец злополучного бытового прибора немедленно вызвал пожарных. Они прибыли быстро, несколько минут спустя, и были абсолютно спокойны.

Возгорание в бетонных многоэтажках обычно не выходит за пределы квартиры, лишь иногда распространяется на этаж, поэтому в доме не было центральной пожарной сигнализации. Пожарные быстро и эффективно ликвидировали очаг возгорания, вышли на улицу и обомлели: вся восточная стена дома была охвачена огнем! Пламя, вырывавшееся из квартиры, подожгло теплоизоляционную прослойку, которую проложили между бетонной стеной и новой алюминиевой обшивкой здания. Огонь распространялся с невероятной, ужасающей скоростью.

Талаби проснулся от шума голосов внизу. «Опять вечеринка!» — с раздражением подумал он. Летом в их доме многие гуляли до утра. Всего пару дней назад он ходил ругаться с соседями. Олувасен попытался заснуть снова, но что-то было не так. Вскоре он понял: запах дыма. Талаби мгновенно вскочил с кровати и выглянул в окно. За углом дома полыхало красное зарево.

«Просыпайтесь!» — закричал мужчина и заметался по квартире. Он открыл дверь на лестничную клетку и тут же захлопнул ее: площадка была заполнена непроницаемым, черным, ядовитым дымом.

Инстинкт самосохранения заставил его мозг бешено перебирать варианты спасения. «Доставай постельное белье!» — крикнул Талаби жене. Он стал связывать простыни, считая в уме: «Четырнадцать этажей — четырнадцать тряпок. Семь комплектов. Хорошо, что жена запасла кучи этого добра на случай приезда родственников!» Несколько минут — и веревка была готова. Олувасен привязал ее к батарее, выкинул за окно и, не глядя вниз, перелез следом. «Дочку давай!» — крикнул он жене.

Однако девочка подняла крик, цеплялась руками за мебель и категорически отказывалась подойти к окну. Она спасла отцу жизнь. Спустя минуту, когда Талаби влез обратно в квартиру, стена под их окнами уже была в огне. Однако отчаянный жест не пропал даром. Пожарные снаружи пытались вычислить по звонкам в службу спасения и по сигналам из окон, в каких квартирах заблокированы люди.

Когда они увидели болтающегося на веревке Олувасена, в квартиру на 14-м этаже немедленно направили спасателя. Он распахнул дверь и в клубах черного дыма крикнул: «Обматывайте рот мокрым полотенцем! Бегите! Бегите вниз!»


Талаби привязал дочку на спину, как это делают на его родине, замотался мокрыми тряпками и кинулся в беспросветную черноту. Жена держала его за руку. В этот момент мужчина благословил свои ночные курительные походы на пожарную лестницу. Он мог найти дорогу даже на ощупь! Они бежали вниз по ступеням, замедляясь с каждым вдохом.

Темнота казалась бесконечной. Что-то все время преграждало дорогу, они падали, поднимались… Только потом, уже после спасения, поняли, что это были тела людей, потерявших сознание. На третьем этаже Талаби и его семью встретил пожарный, он забрал девочку у отца и под щитом, защищавшим от падавших сверху огненных обломков, отвел спасенных на безопасное расстояние от горевшей «Башни Гренфелл».

Талаби и его семья спаслись в катастрофе, которая унесла жизни 72 человек. Это был самый смертоносный бытовой пожар в Великобритании со времен Второй мировой войны.

Самое страшное то, что все это происходило в XXI веке в центре Лондона, в одной из крупнейших финансовых столиц мира, оплоте прогресса и цивилизации. И террористы тут были ни при чем. Просто строительный подрядчик решил немного сэкономить на обшивке муниципального дома…

Источник