Что запрещено стюардессам? Бортпроводники в Иркутске

О пьяных пассажирах, заработках, проблемах со здоровьем и романах



Профессия бортпроводников представляется большинству сплошным праздником — высокие зарплаты, постоянные путешествия и ранняя пенсия. Так ли это на самом деле, The Village спросил у трех бортпроводников из Иркутска.

Дария Незговорова
7 лет в гражданской авиации



Попасть в небо
В детстве я мечтала быть стюардессой, моделью или актрисой. Но ушла в творчество, училась на дизайнера. Мой отец — пилот, командир воздушного судна, и семь лет назад, после развода, родители посоветовали попробовать себя в профессии бортпроводника.

Был набор в авиакомпанию, которая занимается чартерными перевозками на курорты. Я прошла ВЛЭК — это лётная медкомиссия. Без идеального здоровья в небо не берут.

Затем была первоначальная подготовка бортпроводника, она длится три месяца. Раньше обучали в Иркутске, сейчас ближайший центр обучения — в Красноярске. Я летала на подготовку в Москву. Нам рассказывали о конструкции и эксплуатации самолётов, перевозке грузов, была документально-правовая подготовка, медицина, английский язык — в целом, около 10 дисциплин. Затем изучали свой тип самолета и его аварийно-спасательное оборудование, так как мы являемся, в первую очередь, спасателями. В завершение обучения один рейс летала с инструктором, чтобы подтвердить свои знания. У нас на обучении были ребята, которые вообще никогда в жизни не летали на самолёте.

Бывает, что ночью могут поднять и полетишь. Я умею собираться за 20 минут, рабочую сумку никогда не разбираю

О графике работы
Я летаю на большом самолёте, у нас бригада — восемь человек. Перед каждым рейсом идёт брифинг, всегда спрашивают аварийно-спасательные процедуры. Каждому человеку задают вопрос, например, как потушить пожар, сколько действует кислородная маска. Много раз повторяешь и рано или поздно выучиваешь всё это наизусть.

Не ожидала, что попаду сразу в такую компанию и буду летать за границу. Первое время было волнительно, но только за то, как будешь работать с пассажирами. Летать я никогда не боялась. Первые годы я даже не чувствовала недосып, нагрузки. Кому-то очень сложно вклиниться в часовые пояса, у меня такого не было. Прилетели — и пошли всё смотреть!

Вообще, минимальный отдых между полётами — 12 часов, это стандарты. Нужно успеть помыться, поспать, привести себя в порядок. Максимально я находилась однажды во Вьетнаме — пять дней.

У нас в авиакомпании расписание отличается от других. Командировки бывают по две-три недели. В других авиакомпаниях слетал — и потом три дня дома.

И у нас командировки могут меняться. Можешь улететь на две недели, а вернуться через два дня, а можешь улететь на два дня, а вернуться через две недели. У других авиакомпаний такого нет. Бывает, что ночью могут поднять и полетишь, такое раз в полгода стреляет. Я умею собираться за 20 минут, рабочую сумку никогда не разбираю.

Мы сами не выбираем себе расписание и направления полетов, никаких пожеланий не принимается. Иногда только под новый год нас могут спросить, с кем мы хотим в рейсе отмечать.



О функционале
Перед полётом у нас, помимо брифинга, есть медосмотр. Обычно проверяют пульс, иногда могут давление посмотреть. Затем мы подготавливаем самолет, функции распределяет старший бортпроводник.

Число бортпроводников на рейсе рассчитывается исходя из числа пассажиров: на каждые 50 человек должен быть один спасатель. Старший бортпроводник контактирует с кабиной пилотов, контролирует всю работу. Есть человек, который работает на бизнес-классе. Есть бортпроводник, который контролирует, как загружают багаж. Ещё один помогает человеку, ответственному за кухню, один ответственен за бытовое имущество, например, пледы. И есть тот, кто читает информацию в салон.

Иногда мы можем меняться функционалом, например, когда холодно, кто-то из мальчиков может выйти за тебя под борт помёрзнуть. Бригада будет лучше работать, если каждый в определенной должности какое-то время уже был. Я чаще всего летаю в бизнес-классе и читаю информацию. В бизнес-классе нужно уметь красиво подать еду, напитки, открыть бутылку вина, преподнести её. Я даже хотела уйти в бизнес-авиацию, там всё ещё сложнее. Например, нужно пройти курсы сомелье.

После рейса я всегда без ног. Давление на высоте 10 тысяч метров другое. Обычно мой минимальный рейс — шесть-семь часов. Максимальный был 12 часов, в форме тогда пробыла 18 часов. И всё это время ты должна быть красивой, улыбаться. Под конец рабочего дня это бывает сложно. Приятно, когда мы встречаемся бригадами, передаём самолёт другим, а тебе говорят: «Вы как будто и не летали», это самый лучший комплимент.


Каблуки, маникюр и никаких мобильных
На самом деле, трудно работать, только если сложный контингент: если люди чем-то напуганы или была задержка рейса. Главное, всё сделать быстро на земле: всё загрузить, всех рассадить. В полете всё, как правило, идет спокойно. Есть даже время для отдыха. Но в такие минуты бортпроводнику нельзя никак развлекаться — брать телефон, книги. И мы ведем с коллегами светские беседы. В основном, обсуждаем, что мы будем делать по прилету — во сколько идём на пляж, на рынок за фруктами.

Есть и другие требования к бортпроводнику. Так, у каждой авиакомпании есть стандарты ношения форменной одежды. Должны быть убраны волосы, никакого яркого маникюра, у нас запрещён даже красный классический, только нюд или френч. Нельзя носить серёжки, разрешены только жемчужные пусеты. Не должно быть татуировок и шрамов на видимых частях тела, нельзя носить больше одного кольца на одной руке. Даже есть стандарты, какие часы мы имеем право носить. Бортпроводнику нельзя курить, материться, жевать жвачку. Не есть и не пить при пассажирах.

Самолеты есть разные: большие двухпалубные, как А380, и мини-ракеты, как Challenger или Falcon. Для каждого типа судна нужен определенного роста бортпроводник. К примеру, девушка ростом 165 сантиметров без каблуков не закроет багажную полку, не достанет спасательное оборудование в большом самолете.

В самолете во время долгого рейса нам разрешают менять обувь на высоком каблуке на более удобную. Многие девочки летают в компрессионных чулках или пользуются венотонизирующими гелями. После рейса поднимаем ножки на стенку, чтобы кровь отливала.

Вообще, после рейсов, чтобы отдохнуть, мне требуется обычный сон шесть-семь часов. У меня есть только одна проблема: когда светит солнышко, я не усну, а в ночных рейсах очень хочется спать. У многих бортпроводников нормальный набор для отдыха — это мелатонин, маска для сна, беруши.

Едим мы обычно после обслуживания всех пассажиров и по очереди. Экипаж кормят, как в бизнес-классе, у нас очень вкусная еда. Счается, что должен быть хороший калораж, чтобы люди могли на смене хорошо работать. В некоторых авиакомпаниях бортпроводникам выделяют одну касалетку (одно горячее) и дополнительно деньги на еду.




«У вас что, вино столовое?»
У нас есть оценки за каждый рейс. Если бортпроводник сделал что-то неправильно, например, потерял багаж или получил жалобу от пассажира, ему делают замечание. Бывают более серьезные моменты — опоздал на рейс, поругался с коллегой. Тогда ставят оценку «три», и человек не имеет права летать, его восстанавливают только после прохождения дополнительного обучения на земле. И удерживается какая-то сумма из заработной платы.

В бизнес-классе на чартере бортпроводников редко благодарят. Чаще бывает негатив. Например, спрашивают: «У вас что, вино столовое?»

Практически на каждом рейсе есть конфликтный пассажир. Людей очень многое не устраивает: бывает задержка рейсов, бывает, человек боится летать, а некоторые пассажиры требуют алкоголь или свежевыжатый манговый фреш.

Бортпроводнику ни в коем случае нельзя поддаваться этой энергетике негатива, реагировать хамством на хамство или даже просто развернуться и уйти. Такому пассажиру нужно объяснить всё в соответствии с нормативными документами. При ненадлежащем поведении человека просто могут снять с рейса. Обычно я начинаю улыбаться, узнаю, в чём проблема, часто бывает, что кому-то что-то не досталось, и я предлагаю альтернативу. Почти всегда можно найти к человеку подход. Можно пересадить, принести лишний кофе, это несложно. Бывают скандальные люди в алкогольном опьянении. При мне снимали с рейса человек пять.


Мама выходного дня
Из-за пандемии коронавируса мы вообще не летали. Последний рейс я сделала в конце февраля, вывезла пассажиров из Таиланда в Новосибирск. До этого я много летала, был очень плотный график, в месяц могла быть только три дня дома. И у меня уже было такое: «Не хочу в Турцию, Таиланд, хочу на Байкал, побыть дома с ребёнком, Новый год дома». Видимо все молитвы были услышаны… Сейчас я очень соскучилась по небу. Это такая работа, которую ты любишь и на которую идёшь, как на праздник.

Моему ребёнку было полтора года, когда я начала летать. И он уже привык. Сейчас он гордится, что у него мама бортпроводник, а дедушка пилот. Он очень любит, когда я привожу из командировки сладости и фрукты, которых у нас нет. Я человек-праздник, мама выходного дня. У сына рутина, а прилетела мама — привезла сладости, купила «Лего», сводила на все аттракционы, провела с ним три дня и улетела. И даже было немного боязно, как мы будем переживать самоизоляцию вдвоём. Но всё получилось отлично.

Стабильной личной жизни нет. Практически все отношения за эти семь лет у меня были на расстоянии. На работе у меня был роман с командиром из другой авиакомпании. Один раз мне пассажир написал стихотворение на три страницы, и мы с ним сходили на свидание.

Эта работа очень затягивает: хорошая зарплата, ты постоянно куда-то летаешь, всегда следишь за собой, красиво выглядишь. У нас есть бортпроводницы, которые уже в возрасте, но до сих пор одни. Очень сложно расстаться с авиацией. Были люди, которые создавали семьи, потом возвращались и говорили: «Я не могу без самолета».

У очень многих девчонок не получается забеременеть. А есть те, у кого были выкидыши. Те, кто реально хочет создать семью, уходят, год подготавливаются, вылечиваются, и только потом рожают.




О планах
До пенсии бортпроводникам нужно работать 10 лет, не считая отпусков и больничных. У меня были планы уйти в бизнес-авиацию, но это нужно переезжать в Москву с ребёнком. Еще один минус — там сейчас очень сильно демпингуют в отношении зарплаты. Просто есть люди, которые готовы работать в бизнес-авиации за 100 тысяч рублей в Москве. Это очень сложная работа, и мне кажется, это маловато.

У меня зарплата зависит от налёта. Если летала весь месяц — то и зарплата будет хорошая. Могу сказать, что она у нас в два раза выше среднестатистической по городу.

Возможно, после того, как закончу работать бортпроводником, буду вновь заниматься дизайном. Но всерьез пока не задумывалась об этом.

Руслан Миниахметов
2 года в гражданской авиации



Из управленцев в бортпроводники
Я работаю бортпроводником больше двух лет. Находился в поисках работы, в «Инстаграме» увидел объявление о том, что идет набор бортпроводников. Заполнил анкету, отправил, долго ждал — никакого ответа. Потом просто пришёл в офис авиакомпании. Я ходил тогда с бородой, и был араб арабом — вообще не типаж для бортпроводника. Меня спрашивают: «Где ваша анкета?». Включаю дурачка и отвечаю: «Наверное, затерялась». Я понимаю, что если мне не ответили, то, значит, им что-то не понравилось. И я просто предложил прийти на собеседование. Не знаю, каким образом, но они согласились. Побрился, надел костюм, полностью сменил образ. Меня не узнали. Собеседование прошло, и мне перезвонили буквально на следующий день.

Я по образованию строитель, а работал в общепите, начинал с арт-менеджера, потом перешёл в управление. Сейчас я занимаю линейную должность, и меня заранее спрашивали на собеседовании, готов ли к такому.




Обучение мне не показалось сложным. По большей части это элементарные технические вещи, которые просто нужно запомнить. Парни-бортпроводники очень быстро схватывают.


Небо никогда не было моей мечтой, у меня был абсолютно прагматичный подход: белая зарплата, возможность увидеть мир

Сон вместо прогулок и гречка вместо курицы
К медосмотру подходят серьёзно. Здоровье должно быть надежным. Работа сама по себе непростая: постоянные перепады давления, смена часовых поясов. Первое время, честно скажу, мне было тяжело. Через полтора месяца абсолютно не было сил. И в командировках вместо прогулки выбирал сон.

У меня не сильно изменился образ жизни. Возможно, только питание. Стараешься больше есть каких-то простых блюд вроде овощей на пару. Мы даже не едим ту самую курицу или рыбу на борту, многие бортпроводники берут овощи либо простую гречку с грибами с собой из дома. Чем проще и легче еда, тем лучше.

Самый длительный непрерывный полет у меня был восемь часов. А самыми непростыми становятся разворотные рейсы. Однажды был такой рейс на 14 часов.

Есть центр планирования, у него сложная задача — выстроить логистическую карту, распределить всех так, чтобы у всех был одинаковый налёт. Всем, конечно, хочется чаще летать к морям и курортам, отдыхать по нескольку дней, но это невозможно физически. Кстати, на новогодние праздники нас ставят в рейсы по пожеланию. Если ты выходишь — тебе платят двойную ставку.

С усталостью помогает бороться спорт. Во многих гостиницах есть спортзалы, туда приходишь после рейса, позанимаешься, и кровь забежит по телу — чувствуешь себя получше. Чем больше ты занимаешься, тем меньше устаёшь, так как тренируешь физическую выносливость.

В месяц у меня выходит неделя-полторы дома. Летом высокая загрузка. Сейчас я провожу три недели из четырех дома. Мы очень ждём, когда откроют границы, и начнёт увеличиваться пассажиропоток. Во время пандемии мы перевозили крайне мало пассажиров и больше грузов, например, медицинские маски.


Требования и стереотипы
К парням-бортпроводникам также предъявляются требования по внешности. Должно быть чисто выбритое лицо, обязательно ухоженная причёска. Из украшений не допускается ничего, кроме часов и обручального кольца. На галстуке может быть зажим, без него неудобно. Вообще, бортпроводник должен быть с иголочки. У нас есть летний и зимний комплект одежды. Мне второй больше нравится, потому что в нем есть жилетка, в ней более презентабельно смотришься.

Есть стереотип, что бортпроводники лёгкие, ветреные. Это не так. Внутри коллектива у нас много семейных пар — работа объединяет. Есть и пары, созданные на земле. Об устройстве своей личной жизни я как-то не думал, у меня и так много сейчас событий — перелеты, дополнительные проекты, хобби. Я люблю фотографию, например. Когда ты летаешь, ты отрываешься от социума, и, когда возвращаешься, хочется нырнуть в самый поток.

Служебные романы случались, но не в Иркутске, был интересный опыт отношений на расстоянии. Многие считают это романтикой в небе, но на самом деле это очень прагматично. Потому что именно с коллегой ты можешь поговорить на одну тему, у вас много общего.

Экстремальных ситуаций на моём опыте не было. Однажды мы летели в Инсбрук над горами, и была очень сильная турбулентность. Пассажиры все были на нервах. Я тоже напрягся. Очень многие боятся, что самолет во время турбулентности развалится, но это невозможно. Турбулентность его стопроцентно не повредит — воздушное судно очень гибкое.

У пассажиров часто сильно скачет давление во время полета, и резко ухудшается состояние. Причины разные — алкоголь, стресс или особенности организма. Могут даже терять сознание. Мы помогаем: можем в терапевтических целях дать кислород, а иногда достаточно просто крепким чаем с сахаром напоить. Нас учат основам первой помощи, мы многое обязаны знать, вплоть до того, как принимать роды.

Об устройстве своей личной жизни я как-то не думал, у меня и так много сейчас событий — перелеты, дополнительные проекты, хобби

О скандалах, сексе и алкоголе на борту
Когда я начал работать, многие друзья пели мне песню «Стюардесса по имени Руся». Вообще, многие пассажиры говорят «стюард», хотя это не совсем корректно. Был забавный случай, когда один нерусский пассажир назвал стюардессой. Многие думают, что это очень женская профессия, а по факту первые бортпроводники чаще были мужчинами.

Мужчины-пассажиры почему-то капризнее. Они часто начинают скандалить, если их обслуживает девушка. Мы в этот момент можем вдвоём с ней подойти. Я объясняю, что в случае нарушения общественного порядка мы можем приземлиться, и у пассажира будет очень неприятный разговор с представителем власти и штраф. Обычно на этом конфликт заканчивается.

Бортпроводники могут летать со льготами у многих авиакомпаний. Но есть один нюанс. Это загрузка. Приоритет отдается обычно пассажиром, и это нормально. Если есть свободные места, то я могу спокойно улететь в любую страну.

Был однажды забавный случай. В самолёте всё компактно, в том числе и туалетные комнаты. Одна пара — крупногабаритные мужчина и его спутница — попытались уединиться в туалете. Дело было заранее обречено на провал. Я наблюдаю, что они заходят весёлые, а выходят через три минуты расстроенные. Сдерживал смех, потому что это слишком комично выглядело. Конечно, мы пересекаем подобные случаи, но мы все люди, и чисто по-человечески я понимаю азарт таких приключений.

Если люди из фляжки пьют, то мы не можем её отобрать, поскольку не можем установить факт употребления алкоголя. В таком случае просто подхожу и напоминаю о недопустимости употребления алкогольных напитков на борту самолета. Но не дай бог кто-то курит на борту! С этим очень строго. Нужно помнить, что самолет сгорает за три минуты в случае пожара, полторы минуты — норма эвакуации самолета.

Одна пара — крупногабаритные мужчина и его спутница — попытались уединиться в туалете. Заходят весёлые, а выходят через три минуты расстроенные

Магия томатного сока
Много бытовых забавных случаев. Например, на борту действует какая-то магия томатного сока. Видимо, у людей вкусовые рецепторы на высоте меняются, и иногда по пять, по шесть стаканов берут. Иногда думаешь: может быть, у него есть бутылочка, и он там «Кровавую Мэри» себе делает? Нет, человек просто пьет томатный сок. Пьёт и пьёт.

Разные национальности ведут себя на борту по-разному. Китайцы, особенно старшего поколения, могут бросить на пол мусор, демонстративно почесать пузо или сделать отрыжку, как у льва. Японцы никогда тебя не побеспокоят, пока сам не подойдёшь и что-то не предложишь. Европейцы любопытные, много спрашивают. Они часто летают и любят сравнивать нас со своими авиакомпаниями. Чаще всего им всё нравится, потому что в Европе люди много летают на лоукостерах. С гражданами из стран ближнего зарубежья, вроде Узбекистана, очень непросто работать. Они возвращаются с заработков, заходят в самолет, видимо, не приняв душ после стройки, всего боятся, могут наглотаться таблеток. И потом не могут сказать, что с ними происходит, потому что слабо говорят по-русски. Ты видишь, что человеку плохо, но не можешь понять, что с ним.


О планах
Карьерного роста в этой работе практически нет. Ты можешь стать старшим бортпроводником и всё. И для этого нужно очень долго работать.

Знаю, что некоторых коллег из других городов сократили в связи кризисом из-за пандемии. Людям сказали, что, когда минует кризис, будем снова рады вас видеть. И при увольнении выплатили всё в соответствии с трудовым кодексом — три или четыре оклада.

Я не загадываю, но думаю, всю жизнь не проведу в небе. Мне нравится работа бортпроводника, но нет предела совершенству, хочется самореализации. Я надеюсь, что смогу параллельно что-то организовать для себя в плане заработка. Но с учетом текущей ситуации на рынке труда, пока лучше иметь стабильную работу, как у меня сейчас

Татьяна Смолич
14 лет в гражданской авиации, сейчас в декрете

В бортпроводники с третьего раза
В авиации я 14 лет с перерывами на декретные отпуска. Когда получала образование, я не видела свою будущую работу в обычном формате — в офисе с 8:00 до 17:00. Мне подвернулось объявление о наборе бортпроводников. С первого раза я не прошла отбор, во второй — медкомиссию, а с третьей попытки всё получилось. Мой папа работал в авиации, был техником. Он всегда рассказывал, как он восхищается самолётами. И у меня также проснулся интерес к этой профессии. Очень хотелось попутешествовать, посмотреть мир.

Обучение я проходила в Иркутске, для меня были несложными психология, этика и английский язык. Трудной была техническая сторона — строение самолета. Сейчас, наверное, бортпроводникам еще сложнее, потому что акцент делается на самостоятельное обучение. Когда ты проходишь отбор после курса, ты подписываешь договор, и в течение какого-то времени из твоей зарплаты вычитают деньги за обучение. Но это не очень большие суммы.

Когда ты проходишь летную комиссию, у тебя проверяют вестибулярный аппарат: садят на стул, раскручивают, и потом нужно с него встать, не упасть и пройти два или три шага. Должно быть хорошее зрение, отсутствовать хронические заболевания, переломы, сколиоз, проблемы с женским здоровьем.

Для бортпроводника важна ответственность, общительность, стрессоустойчивость. В требованиях прописана необходимость улыбаться. Это умение со временем приходит. Конечно, не всегда получается, потому что все мы люди. Но тогда тебе могут сделать замечание «неулыбчивая», поставить на заметку и отдельно проработать с тобой этот вопрос.

В требованиях прописана необходимость улыбаться. Конечно, не всегда получается, потому что все мы люди. Но тогда тебе могут сделать замечание «неулыбчивая», поставить на заметку

«Всё время хочется спать»
Есть санитарные нормы, касающиеся времени работы бортпроводников. Для девушек это 77 часов месяц, для парней — 80. В среднем, мы проводим в небе 60-68 часов. Раньше мне приходилось летать и по 100 часов. Это прилетел, поспал и вновь на борт. Некоторые люди не выдерживали, брали больничный или увольнялись. Зато у бортпроводников длинные отпуска — 73 дня в год.

Мне нравится летать с эстафетами — то есть когда можно отдохнуть на месте прибытия. Люблю летать в Бангкок, в Москву. Очень не люблю в Пекин — лететь недалеко, но рейс ночной, разворотный, очень тяжёлый, всё время хочется спать.

Хотя спать на этой работе хочется почти всё время. Если прилетишь в Москву, то можно погулять, так проще перестроиться на другой часовой пояс.

Работа мотивирует следить за собой. Требования работодателя — бортпроводницы должны быть всегда при сдержанном макияже, аккуратной прическе, маникюре. Никаких брекетов (хотя некоторым делают поблажки). Я всегда возила с собой кроссовки, занималась в тренажерных залах при гостиницах. Но вообще, красота зависит от того, насколько хорошо ты выспался.


Битвы за пледы и одно место на двоих
Мне кажется, с годами пассажиры стали более предвзято относиться к бортпроводникам — как к обслуживающему персоналу. Хотя руководство говорит нам, что, в первую очередь, мы спасатели.

Пассажиры иногда даже не говорят о том, что есть к тебе какая-то претензия. Они просто пишут отзыв на сайте, и ты об этом узнаешь позже. У нас была ситуация, что двух пассажиров посадили на одно место, мы всё сразу разрулили, и в процессе полета к нам никаких вопросов больше не было. А потом пришла жалоба, составленная юристом. И пришлось писать объяснительные.

Чаще всего претензии касаются питания или того, что не достался плед. Мы пытаемся объяснить, что такая ситуация сложилась не по нашей вине, но обвиняют чаще всего именно бортпроводников. Иногда бывают целые битвы за пледы. Их раздают детям и пожилым людям, не на всех хватает. В полёте в салоне не бывает холодно. Плед просят просто для того, чтобы было.

Раньше был магазин на борту, сейчас это всё отменили, но пассажиры всё равно часто просят что-нибудь им продать. Чаще всего просят подушку.

Постепенно учишься правильно общаться. С коллегами лучше сохранять чисто рабочие отношения, слишком близко не нужно никого подпускать.

Семья vs. небо
Моему мужу, работающему на земле, приходилось подстраиваться под мой график. Со временем он привык. И я стараюсь корректировать свой график перед семейными праздниками. Но планировать всё нужно за месяц.

Старшему ребенку было сложно, когда я работала, она постоянно оставалась без мамы. Но моя дочка гордится мной, гордится тем, что я летаю. Говорит: «Мама, когда я вырасту, буду тебе помогать». А второй ребенок еще слишком маленький, чтобы что-то понимать. Я пока не знаю, буду ли выходить на работу после декрета.

На пенсию я сейчас уйти не могу. На федеральном уровне приняли закон об отмене вредных условий, и, соответственно, раннюю пенсию бортпроводникам убрали. Некоторые авиакомпании её оставили, наша — нет.

На самом деле, очень сложно себя представить в другой ипостаси. Тяжело с этим расстаться, потому что это любовь к небу, любовь к самолетам, любовь к аэродромам, к путешествиям. Я бы осталась в авиакомпании, но в качестве представителя. Это тоже работа с людьми, держишь себя в тонусе.