Иронические карикатуры от петербургского художника Андрея Попова

Общество Карикатуры

Художник Андрей Попов с детства начал заниматься карикатурой, в армии рисовал шаржи на сослуживцев, а потом иллюстрировал новости в газете «Деловой Петербург». Теперь его рисунки любят за добрую иронию и оригинальность.

Андрей Попов родился 13 февраля 1970 года в Ташкенте, в семье военнослужащего, в 1992 году окончил Военный инженерно-космический институт им. А.Ф. Можайского, а потом три года служил в армии. Уволился из вооруженных сил в звании старшего лейтенанта.

«Я не профессионал. На художника я не учился. Я учился в советские времена в студии в Ташкенте, у Шумовского Якова Львовича, о нем Дина Рубина написала в своей книге “На солнечной стороне улицы”. У нее героиня преподавала в этой студии, а я реально в ней учился. В этой студии учился Женя Воробьев, он мощно выделялся своими карикатурами на фоне других ребят. И я, глядя на его рисунки, загорелся, подражал ему. Потом я поступил в Академию Можайского в Петербурге, и уже там, в военном училище, я начал делать жизненные зарисовки. На Невском увиденные сценки запечатлевал, кое-что из армейского быта подхватывал».

«”Главное в картине – выразительность”, — говорил мой первый наставник в детской изостудии при Дворце текстильщиков в Ташкенте, Яков Львович Фрумгарц. Выразительность заключалась в умении автора передать эмоцию, настроение, приоткрыть дверь в свой, созданный только тобой мир, поэтому в студии поощрялась полная свобода фантазии, а элементы обучения композиции и перспективы вводились ненавязчиво, как бы походя. Заметьте, сколько мы видим технически грамотных работ, но оставляющих нас совершенно равнодушными. Поэтому если вашего ребенка с первых занятий в детском кружке сажают за рисование натюрморта с натуры — за руку его и бегите оттуда».

«Учась в Военном инженерно-космическом институте, я получил еще один важный творческий урок. Я рисовал шаржи на сослуживцев и командиров. А мои друзья размножили шарж на начальника курса, и рисунок появился у них в прикроватных тумбочках. Я был вызван “на ковер” и после легкой взбучки понял, что могу “менять мир” вокруг… хотя и не всегда в приятную для себя сторону. И благодарен своему командиру и учителю — Владимиру Николаевичу Юркину, который, несмотря на двусмысленность ситуации, не дал моей страсти загнуться, так что на протяжении всего обучения я продолжал рисовал карикатуры, хотя теперь уже, конечно, с учетом воинской этики».

После армии Попов остался жить в Питере, попал в «Деловой Петербург» и 10 лет рисовал там карикатуры. Но потом концепция издания поменялась, и они перестали иллюстрировать материалы таким образом.

«Если говорить о самом остром и основном направлении карикатуры, о политической сатире, то у него есть очень сильное свойство — умение десакрализировать объект насмешки, особенно если объектом являются власть предержащие. А теперь зададим себе вопрос: востребовано ли сегодня это качество жанра в печатной прессе, на телевидении? Часто ли вы встречаете там персонифицированные карикатуры на чиновников высшего звена? В российском интернет-пространстве карикатура пока дышит свободнее».

Его работы часто отказываются называть карикатурами, потому что они для этого слишком добрые.

«Среди людей сейчас установка такая, что карикатура — это злая сатира, так повелось еще с советских времен, это штык такой, который кой-кому всаживают. И этого никто не хочет. Зато расцвела карикатура с гэгом, который должен насмешить. И когда заходят на карикатурный сайт, то ждут, что будут непременно громко хохотать. Но карикатура, как и любой жанр, гораздо шире. Как в кино — не только комедия и трагедия существуют, но и мелодрамы, и трагикомедии и так далее и тому подобное».

«Иногда приходится слышать, что мои работы не карикатуры, а представляют собой что-то другое. Я не озабочен классификацией, но все же думаю, что присущий им обычно некий “гэг” свидетельствует именно о карикатурном происхождении. А в свойственном карикатуре искажении мне хочется увидеть и показать красоту. Поэтому мои работы можно называть “красивыми карикатурами”, если хотите. Вообще, наш жанр намного шире, чем кажется. Карикатура сродни улыбке. Ведь в улыбке столько оттенков! И во весь рот, и ироническая, и загадочная джокондовская, и смех сквозь слезы, и таящая грусть… Поэтому карикатура — это не только социальная и политическая сатира, дружеские шаржи и простенькие изошутки, но и философия, взгляд на жизнь через призму иронии и остроумия».

Среди коллег художник одним из сильнейших называет Сергея Елкина, ему нравится Бильжо и Алексей Лемех, но он не хочет состязаться с теми, кто занимается политикой: «Мне ближе социальная карикатура, сексуально-социальная. Политика и секс — основные темы, и вторая из них мне намного ближе».

Попов считает, что карикатура не должна быть уродливой: «Мы с другом, который искал картину для своей квартиры, пошли в галерею на Литейном. И увидели два этажа ужасно депрессивных работ, передававших эмоциональное и социальное состояние из старой эпохи, когда люди выражали в живописи отчаяние и полное безнадежное одиночество. Если повесить такую картину, то потом вскоре можно повеситься и самому. Лучше сразу Мунка “Крик” повесить, суицид настанет быстрее. И я понял, что нужно рисовать красивое. Чтобы люди удивились, посмеялись, а главное, чтобы не отчаивались».