Примите меня в евреи!

Даже не знаю, зачем это пишу; ничего особого ведь, ничего героического.
Просто мне рассказал очевидец, а я… Ну, вы меня знаете, только бы чего написать. Я как бы от первого лица буду, как услышал, ладно?



У нас в районе пожаров не было, но, конечно, это всё, — и жар, и пепел, и сирены, — всё было. Через холм же всё происходило, на карте — рукой подать.
И люди только об этом говорили везде. Были, которые вещи паковали, с работы отгулы брали, и всё такое. Детей наружу не пускали.
Чтобы не надышались гадостей всяких; да и, поди знай, может, огонь в эту минуту до какой-нибудь химии добрался. Да… И, само собой, арабов-поджигателей (ладно, всех, в общем-то) кляли серьезно, с душой.
Уверен, такое не может не сработать, даже если не поймают этих… ну… Не хочу просто выражаться. Короче, я не об этом, в общем-то. Просто все на нервах были, вот, что хочу сказать. И тут я стою в магазине, очередь такая, ну, не маленькая. Народ покупает всякие упаковочные материалы, а также для чистки-мойки. Потому что, сам понимаешь, всё черным-черно. Стоят, последними словами арабов, значит, …вот. И тут этот мужик просит пропустить без очереди. С коробкой зубных щеток и, кажется, еще куча зубной пасты была. Ему типа начальник разрешил на пол часа, а на дорогах сейчас, сами знаете, проехать сложно. Короче, надо ему по-быстрому.



Блин! приспичило мужику щетками зубными запастись на десять лет вперёд! На все сорок, как по мне. Срочно, понимаешь?? Ну… одна ему и сказала. Все ж на нервах. Чего, говорит, ты не надышался, случаем?
Угарный газ, или что там получается, когда горит это. И все ему сказали, чтобы стоял в очереди. Псих какой-то, да еще и срочно ему.
Всем срочно; тут вообще не знаешь, будешь ли ночью дома спать, да и не сгорит ли твой дом к чертям под вечер. И самолеты над головой, вертолеты! сирены! …А он тут со щетками. Вот же ж люди, как по-разному умом трогаются.



Мужчина был, надо сказать, очень крупный; думаю, в его весовой категории в очереди никого такого не было, так что, реши он пройти напролом, наверное, и прошёл бы. Такого остановить сложно; а у нас, сам знаешь, бывают такие люди, надо ему, и хоть ты лопни, он на тебя клал с прибором. Но этот как-то покраснел так, даже как-то сник, точно не стал в бутылку-то лезть. Говорит: я для пункта эвакуации. (Это куда людей стали собирать, когда огонь к домам подошел). Люди там только с кошельками и памперсами, говорит. Кто ж вспомнил о щетках, когда всех в пять минут эвакуировали. Еду, питьё, говорит, дают, и люди ещё несут. А щёток, говорит, щетки зубные, ну… как-то никто не догадался.
Кажется. И вид у него такой… растерянный. Типа, ну, надо же успеть за пол часа, пока отпустили с работы, сделать так, чтобы людям быт наладить. Чтобы у них во рту свежо было. Понимаешь, какой человек?



И все, вся очередь притихли такие, посторонились. Он понял, что можно, подошел платить. А эта женщина, что на него наехала, метнулась, вернулась, принесла все соски, что там в магазине на полке были. На, говорит, отвези, пожалуйста, там же дети, не все о сосках, может, подумали. Ну и деньги, разумеется, сует.



И тут началось! Вот, веришь? Всё редкое такое смели с полок. Все, кто стоял! Зубочистки! Зажигалки! Даже тряпочки для очков! И всё в коробки покидали, вся очередь! И сказали: мужик! говорят, отвези! Мы всё погрузим! Место-то есть в машине?
…Я расчёски все принёс, вот…



А он стоит, как именинник, которому сделали сюрприз, здоровый такой мужчина, и улыбка у него такая растерянная на лице. И, знаешь, у меня в носу, вот, правда, щипало — невыносимо. Думаю, я же воевал, взрослый я, женатый и всё такое. А сейчас зареву, просто душа раскрылась, как… как будто мы тут все одно целое. И тут хозяин магазина, такой, знаешь, простой мужик такой. Так вот, хозяин и говорит: а я, говорит, денег с вас вообще не возьму. Чтоб я для такого дела брал с людей деньги! Да меня мой дед-раввин на том свете проклянёт! Такой забавный, да… Тут я, признаться, не выдержал.
Потому что, ну, люди у нас такие… Такие люди у нас! понимаешь??



…Там, в конце очереди стоял „русский". Как ты, такой же акцент и нос такой же. Без обид. Он ничего не принёс, похоже, денег у него совсем не было; просто пакет молока держал и булочку. Так он в сторонку отошел, стоит, влажными глазами на всех смотрит, губы дрожат, слеза по щеке катится.
Расчувствовался очень. И говорит с этим вашим акцентом:
ребята! я тоже хочу евреем стать!! Примите меня, а?!? Примите в евреи!

Смешной такой, правда?