Страницы истории "Девять человек в одной комнате"

Это, по правде говоря, ничем не интересная особенно фотография, которая в другой жизни могла быть, ну, скажем, парадным портретом. Что тут может быть интересного? Этот вопрос вообще часто возникает, если смотреть на парадные или официальные съемки. Ну да, люди, важные люди. И вот они, значит, сидят. А еще эти, прости Господи, сапоги...


Нет, конечно, это не просто так себе фотография, а на ней чуть ли не в первый и последний раз запечатлены девять правящих монархов тогдашней Европы, восемь королей и один царь (нет, не Николай II). Это май 1910 года, точнее где-то 19–21 мая. Известно нам это потому, что запечатленные на снимке люди собрались на похороны Эдуарда VII, короля Великобритании и Ирландии, императора Индии и первого британского монарха из Саксен-Кобург-Готской династии, которая теперь Виндзорская, — она была переименована в 1917 году под общественным давлением — какие-то немцы, что ли? — фу.

Естественным образом отсутствующий на фотографии человек, ради которого все и собрались, правил девять лет, с 1901 года. Произвел модернизацию армии и флота, вынес на публику традиционные церемонии британского королевского двора, поддерживал хорошие отношения почти со всеми европейскими странами — и, в общем, примерно все, перейдем к присутствующим, их, как мы уже говорили, осталось девять.

Крайний слева во втором ряду — король Норвегии Хокон VII, по рождению, вообще говоря, датский принц, сын короля Дании Фредерика VIII, а королем Норвегии его избрал, не смейтесь, парламент — после того, как Норвегия разорвала династическую унию со Швецией и низложила (в своих пределах) шведского короля Оскара II. Хокон II под угрозой нацистского вторжения отказался одобрить назначение Квислинга премьер-министром и выступил перед парламентом с такой убедительной речью, что парламент тоже отказался за Квислинга голосовать. Когда же Норвегия была все-таки оккупирована, Хокон VII возглавил правительство в изгнании — и поддерживал норвежское Сопротивление (по крайней мере, поначалу) из того здания, в котором сделан этот снимок, то есть из Букингемского дворца. После войны он вернулся в страну, а в 1947-м норвежцы, собрав деньги по подписке, купили королю яхту под названием «Норвегия»(Norge). Дело в том, что яхта была обещана парламентом давно, еще в 1905 году, при восшествии Хокона на престол, — но все никак не было денег, какая-то была трудная жизнь — а тут 75 лет, юбилей, значит. Умер Хокон VII еще через десять лет, в 1957 году, 21 сентября, вроде бы это была теплая осень. Теперь осталось восемь.

В первом ряду с правого края сидит король Дании Фредерик VIII (и по совместительству, отец Хокона VII). На датский трон он взошел поздно, шестидесяти двух лет, в 1906-м — и пробыл королем недолго, всего шесть лет, за которые успел зарекомендовать себя сторонником расширения полномочий парламента, а больше ничего особенно не успел. В 1912 году, за два года до начала Первой мировой, Фредерик VIII скоропостижно скончался от инсульта в Гамбурге, в погожий майский день. И их осталось семь.

Кайзер Германии Вильгельм II (он стоит во втором ряду, четвертый слева) — внук королевы Виктории и сын Виктории Великобританской (Саксен-Кобург-Готской), которая приходилась сестрой почившему британскому монарху. Покойному Вильгельм II был племянником, а его дочери и жене Хокона VII королеве Норвегии Мод — двоюродным братом. Вильгельм II правил долго, тридцать лет, с 1888 до 1918-го. Рассказывать о нем можно долго, но, наверное, правильно будет сказать, что Вильгельм II — архитектор той внешней политики Германии, которая привела сначала к Первой мировой, а потом, через много лет, составила собой основание гитлеровского экспансионизма. Так, Бисмарк был отстранен Вильгельмом за чрезмерную осторожность и недостаточный размах, а Гинденбург, в конечном счете ответственный за приход Гитлера к власти, был одним из немногих приближенных к нему генералов.

Вильгельм II пытался реформировать прусскую систему образования в соответствии с требованиями времени, вообще много сделал для модернизации Германии — и, как говорят, находился в сложных отношениях любви-ненависти со всем британским. Поражение в Первой мировой стоило ему престола, в 1918-м он отрекся и отправился доживать свои дни в изгнание, правда недалекое — в Нидерланды, где жил некоторое время довольно тихой жизнью, занимаясь своими мемуарами. В первые годы правления нацистской партии Вильгельм II надеялся на восстановление германской монархии, потом надежду эту потерял, в 1938-м осудил хрустальную ночь как акт бандитизма, однако вначале был воодушевлен победами Германии во Второй мировой, а когда нацисты оккупировали Нидерланды, где он жил, отправил Гитлеру приветственную телеграмму. В последний год жизни Вильгельм II впал в религиозно-политический психоз — впрочем, подозрительно напоминающий совсем другой психоз, расцветший в совсем другом государстве — и гораздо позже. А именно, Вильгельм II уверился в том, что Германия, будучи в сердце привержена монархическим принципам, принадлежит Богу, а Великобритания с ее либерализмом — Сатане. В начале 1941 года кайзер умер и был похоронен в Нидерландах, поскольку многажды говорил о невозможности своего возвращения в Германию, пока там не восстановлена монархия. Гитлер, приязненных чувств к Вильгельму не питавший, согласился это его желание уважать — и отказался от мысли устроить покойному кайзеру в Берлине пышные похороны в видах демонстрации преемственности, великих традиций и проч. — хотя возможностей использовать эту историю для пропаганды было не счесть. Так их осталось шесть.

Сидящий в первом ряду по центру король Соединенного королевства Великобритании и Ирландии, а также британских доминионов и император Индии Георг V, то есть сын умершего короля и двоюродный брат Вильгельма, племянник Фредерика VIII, а также родной брат королевы Норвегии Мод и двоюродный — отсутствующего на снимке Николая II (эти двое были очень похожи, есть вот такая, например, фотография.


Правда, на ней оба еще только наследники престола: свадьба будущего Георга V, который тогда был еще просто герцогом Йоркским, 1893, то есть за год до коронации Николая II). При Георге V был в 1911 году принят Парламентский акт, утвердивший приоритет избираемой Палаты общин над неизбираемой Палатой Лордов, при нем же в 1924-м к власти пришли лейбористы, а в 1931-м был подписан Вестминстерский статут, предоставлявший самоуправление доминионам.

Еще он был первым королем Великобритании, который выступил с новогодним обращением к нации, — текст обращения написал Киплинг (есть запись): «Я говорю сейчас с вами со всеми из своего дома и из своего сердца. С мужчинами и женщинами, отделенными от нас снегами и пустыней моря, находящимися так далеко, что лишь голос, путешествующий по воздуху, достигает их; с теми, кого слепота, болезнь или немощь отделяет от полноты жизни; с теми, кто празднует сегодня в окружении детей и внуков. Всем,— каждому, — я желаю счастливого Рождества. Благослови вас Бог!..» В 1936 году он умер — уже гораздо позже выяснилось, что после того, как монарх впал в кому, его личный врач по собственной инициативе совершил эвтаназию при помощи морфия — и не увидел, как общественный прогресс, идее которого он был, по всей видимости, искренне предан, обратился (пусть и на некоторое время) вспять. И их осталось пять.

Стоящий вторым слева представительный мужчина — царь Болгарии Фердинанд I, среди прочего, внучатый племянник отца сидящего здесь же короля Бельгии Альберта I (шестой в том же ряду). В 1886 году его предшественник, Александр Баттенберг, первый князь Болгарии, в прошлом офицер российской армии, пал жертвой переворота, организованного российским же правительством, и через несколько месяцев отрекся от престола, после чего Большая национальная ассамблея избрала новым князем Фердинанда. Королева Виктория, приходившаяся ему двоюродной теткой, писала о нем в том смысле, что он «совершенно не подходит… слишком мягкий, эксцентричный и женоподобный… Надо немедленно его остановить».

Правительство России было тоже страшно недовольно, правда по другим причинам: считалось, что Фердинанд, как бы написали в нынешних русских газетах, «настроен антироссийски» (он, в отличие от Александра, был в прошлом офицером австро-венгерской армии). Во время похорон Эдуарда VII, он, говорят, повздорил с наследником трона Австро-Венгрии, эрцгерцогом Фердинандом (тем самым) на предмет того, чей личный вагон должен быть ближе к началу состава. Выиграл эрцгерцог, чей вагон прицепили сразу после паровоза (вагон болгарского короля оказался вторым). Зато Фердинанд I, воспользовавшись своим, так сказать, пространственным преимуществом, отказался пропускать эрцгерцога Фердинанда в вагон-ресторан. Несмотря на неприязнь со стороны больших держав и собственное, несколько чрезмерное упрямство, в 1908 году Фердинанд I провозгласил де-юре независимость Болгарии от Оттоманской империи.

В 1913-м, в завершение Балканских войн, Болгария неудачно выступила против Сербии и Греции, но в итоге по Бухарестскому соглашению оказалась в плюсе — получила небольшую территорию с выходом к Эгейскому морю. Во время Первой мировой Фердинанд заключил союз со своими бывшими врагами — Германией, Австро-Венгрией и Оттоманской империей, а в 1918 году отрекся в пользу своего сына, Бориса III, и отправился на пенсию в Кобург, в Германию. Борис III погиб при подозрительных обстоятельствах, вернувшись со встречи с Гитлером в1943-м, а младшего сына Фердинанда, Кирилла, казнили в феврале 1945-го по приговору «народного трибунала» в только-только появлявшейся тогда на свет Народной Республике Болгария. Фердинанд пережил обоих и умер в Кобурге — в городе династического происхождения большинства фигурантов этой фотографии — в 1948 году. Часть мемуаристов пишет, что был он несмотря на четырех детей (было еще две дочери) — ну, теперь это называется примерно queer, то есть понимал гендер, сравнительно с современниками, несколько шире. Осталось всего четыре.

Справа от Фердинанда I (третий слева во втором ряду) — король Португалии Мануэл II, еще один представитель Саксен-Кобург-Готской династии, взошедший на трон за два с небольшим года до того, как была сделана эта фотография, — после того, как в Лиссабоне убили его отца, Карлуша I, и старшего брата, Луиша Филипе. Было ему 19 лет, то есть, на фотографии ему 21, совсем по нынешним временам мальчишка. За недолгий срок своего правления он успел отправить в отставку обладавшее практически диктаторскими полномочиями правительство Жоао Франко и назначить свободные выборы, на которых победили социалисты и республиканцы. В октябре 1910-го, через пять месяцев после вот этого самого момента, который мы видим на фотографии, Мануэл II был свергнут в результате Октябрьской революции (да, такой месяц) и отправился в Лондон.

Во время Первой мировой он предложил Британии располагать им, если в нем обнаружится нужда, но получил всего лишь пост в британском Красном Кресте. Надо сказать, что к этому назначению Мануэл II отнесся со всей серьезностью, ездил на фронт, посещал солдат в госпиталях и участвовал в мирных конференциях: Георг V в итоге пригласил его представлять Португалию на параде победы в 1919 году. Через много лет, однако, он с горечью писал: «Это я построил операционную в парижском Португальском госпитале. Знаете, что написано на табличке? „От лондонского португальца“». В изгнании он закончил два из трех задуманных томов труда о средневековой и ренессансной португальской литературе (оба были хорошо приняты критиками). Умер Мануэл II в 1932 году, от внезапного отека гортани, кажется, аллергическая реакция. Салазаровское правительство согласилось похоронить его на родине. Посмертно ему достались неформальные титулы «Короля-патриота», «Несчастливца» и «Библиофила» — по крайней мере, так говорят энциклопедии и словари. Мы приближаемся к концу, осталось три.

Пятый в том же втором ряду, справа от Кайзера Вильгельма II — король Греции Георг I, родной брат присутствующего здесь же короля Дании Фредерика VIII и, таким образом, дядя Хокона VII, короля Норвегии. Королем он оказался по результатам плебисцита в 1863 году. Ну, то есть, как по результатам: получил он шесть голосов из двухсот сорока тысяч с небольшим, примерно 0,00002%. Греки, свергнувшие годом ранее Короля Оттна, желали видеть на троне человека, тесно связанного с Великобританией, более или менее правившей в тот момент не только морями, но и изрядной частью суши, и выбрали принца Альфреда, герцога Эдинбургского. Однако, по соглашениям Лондонской конференции 1832 года, никто из представителей правящих семей Британии, Франции или России не имел права принять греческую корону — и вообще, матушка принца Альфреда, то есть королева Виктория, была против. Поданные за него голоса, таким образом, оказались недействительными, и королем стал Георг I с его шестью голосами. Избранный таким, довольно удивительным с современной точки зрения образом, король правил Грецией пятьдесят лет, в течение которых и в результате различных войн Греция то прирастала территорией, то наоборот. Уже на следующий год после коронации Георг I направил в адрес Национальной ассамблеи письмо в том смысле, что он-де принял корону на тех условиях, что будет закончена работа над новой конституцией, а если нет, то он будет чувствовать себя в полном праве «предпринять те меры, которые будут продиктованы ему чувством разочарования». В том же году конституцию приняли. Была она для своего времени чрезвычайно прогрессивной, в частности, ею впервые в Европе вводилось всеобщее избирательное право для мужчин. В 1864–1910 годах всеобщие выборы состоялись 21 раз, а правительств сменилось аж 70. С покойным Эдуардом VII у него были всегда очень теплые отношения, а после смерти королевы Виктории в 1901-м он оказался самым долгоживущим монархом Европы. Георг I собирался отречься в пользу своего сына Константина немедленно по окончании торжеств в честь пятидесятилетия коронации, тем более, что началась Первая балканская война. Однако в марте 1913 года он был застрелен человеком по имени Александрос Схинас, то ли анархистом, то ли социалистом, а то ли и вовсе (впрочем, это очень маловероятно) агентом разведки Оттоманской империи. За несколько часов до того, как он покончил с собой, прыгнув через перила, к нему в камеру пришла — и провела с ним три часа за разговорами, содержание которых никому неизвестно, — королева Ольга, вдова. Осталось два.

Первый слева в первом же ряду сидит король Испании Альфонсо XIII, формально взошедший на трон сразу после своего рождения, в 1886 году (отец его, Альфонсо XII, умер годом раньше), а на самом деле — через шестнадцать лет, в 1902-м. На снимке ему чуть-чуть нет двадцати четырех. К этому времени он уже четыре года как был женат на Виктории Евгении Беттенбергской, кузине присутствующих здесь Георга V, кайзера Вильгельма II, а также отсутствующих королевы Норвегии Мод и императрицы Александры Федоровны. В ходе Первой мировой Испания сохраняла нейтралитет — пишут, что из-за родственных отношений короля с монархами, находившимися по разные стороны линии фронта, — но мы уже знаем, что это никому больше не помешало, так что скорее дело в общественном мнении испанцев, не желавших воевать. Пользуясь нейтральным статусом страны, Альфонсо XIII учредил службу помощи военнопленным (с обеих сторон), которая занималась передачей писем, посылок и прочего, — а офис ее находился непосредственно в королевском дворце.

Нейтральному статусу Испании мы обязаны названием знаменитой пандемии гриппа в 1918 году: поскольку страна не вступила в войну, в ней не действовали цензура и другие ограничения военного времени на распространение информации, отчего создавалось впечатление, что она страдала от эпидемии больше других, по соображениям секретности просто скрывавших статистику заболеваемости и смертности. Грипп 1918 года до сих пор называется «испанкой» — и не только по-русски. В 1920-м, правда, все равно пришлось воевать — за испанскую часть Марокко — и война, в ходе которой и испанцы, и французы применяли против местного населения химическое оружие, продлилась целых шесть лет. Популярностью она не пользовалась, и в середине этого срока, то есть в 1923 году, генерал Мигель Примо де Ривера совершил при поддержке короля военный переворот.

Первоначально предполагавшиеся три месяца затянулись до 1930 года — и за это время успели возникнуть существующие до сих пор каталонское и баскское национальные движения. В апреле 1931 года к власти пришли республиканцы, и король бежал из страны, чтобы впоследствии обосноваться в Риме. Он поддержал восстание Франко, но в 1936 году тот объявил, что планов на восстановление монархии у него нет. В 1941 году Альфонсо XIII умер, отрекшись от престола в пользу своего сына, дона Хуана, графа Барселонского. Победивший к тому времени Франко объявил в стране трехдневный траур, однако похоронили короля в Риме. Внук короля, сын дона Хуана, бывшего врагом Франко и участвовавшего в заговоре против каудильо, был назначен последним на престол, который он должен был занять после смерти самого Франко. Произошло это в 1975 году, и коронованный тогда Хуан Карлос I обеспечил мирный демократический транзит Испании, легализировав политические партии, распустив Фалангу и инициировав в конце концов принятие новой конституции. В 1981 году он получил признание всех политических сил страны, включая коммунистов, когда выступил против случившегося тогда ультраправого переворота — и боролся с мятежниками до тех пор, пока самый и самый непримиримый из них, генерал Техеро, не сложил автомат, или что там стояло на вооружении армии в начале 80-х, — наверное, уже не карабин. Ну и, наконец, остался последний, один.

Молодой человек, шестой слева во втором ряду, — король Бельгии Альберт I. Он был коронован всего за год до того, как была сделана эта фотография, — сравнительно далекий родственник присутствующего здесь Фердинанда I. В качестве наследства ему досталось одно из самых чудовищных европейских колониальных предприятий — Бельгийское Конго (нынешняя Демократическая Республика Конго (ДРК), она же Заир), проданное Леопольдом II бельгийскому государству за год до коронации Альберта, в 1908 году. Ужас, царивший в личных владениях Леопольда II (таков был статус колонии до 1908 года), описан Джозефом Конрадом в романе 1902 года «Сердце тьмы».Сразу после коронации, Альберт I предпринял долгое путешествие по этой африканской стране, а по возвращении рекомендовал реформы, направленные на облегчение участи местного населения. При начале Первой мировой Альберт I отказался предоставить германским войскам беспрепятственный транзит через территорию Бельгии.

В соответствии с Конституцией король сам возглавил армию и удерживал германские войска довольно долго, так что французы и британцы успели подготовиться к битве на Марне в сентябре 1914 года. Британия, формально говоря, вступила в войну как раз из-за вторжения Германии в Бельгию, поскольку выступала гарантом нейтрального статуса последней по соглашению 1839 года. Альберт I сражался в войсках вместе со всеми, жена его, королева Елизавета, была сестрой милосердия, а четырнадцатилетний сын служил (с разрешения отца) рядовым. Все это время Альберт пытался по дипломатическим каналам устроить мирное соглашение между воюющими сторонами, но безуспешно. После войны он ввел всеобщее избирательное право, а на переговорах 1919 года в Версале был одним из не слишком многих, возражавших против условий, навязанных державами-победительницами Германии. Кроме того, он известен как основатель первого в Африке национального парка Вирунга, впрочем, втуне, поскольку на территории ДРК до сих пор идет гражданская война, а сама страна уже много десятилетий не имеет сколько-нибудь ответственного правительства. Погиб Альберт I в 1934 году, сорвавшись со скалы в Арденнах.

Ну и вот. Теперь на этой фотографии, сделанной, видимо, в одной из комнат Букингемского дворца, не осталось никого неназваного — и самое время спросить автора, зачем он рассказывает эту слишком длинную и довольно запутанную историю о довольно заурядных по большей части людях, собравшихся на похороны Эдуарда VII. Я должен признаться, что у меня нет простого ответа на этот вопрос — а может, и никакого нет. Единственное, что есть — какое-то ощущение, завораживающее, тянущее; какая-то легкая тошнота, подступающая к горлу, как если глянуть вниз с крыши двенадцатиэтажного дома. Даже не предчувствие, а предчувствие предчувствия предстоящей чудовищной гекатомбы прячется где-то в этом коллективном портрете царствующих особ при параде, с саблями и в высоких лакированных сапогах. В то мгновение, когда фотограф нажал на затвор, сошлись давние уже истории из XIX века, не имевшие, кажется, в 1910 году уже никакого значения — и совсем другие истории, протянувшиеся почти до самого конца века XX, если не дальше. Все эти связанные сложными родственными узами представители разных династий и правящих домов Европы были, в соответствии с нашими нынешними представлениями, людьми, кто более, кто менее достойными, но в целом, видимо, в большинстве своем неплохими и искренне желавшими добра своим подданным, — и одновременно многие из них активно подталкивали обрушение Европы в коллективное безумие, которое произошло всего через четыре года после того, как была сделана эта фотография. Одни не дожили до катастрофы, другие пережили ее, но отсюда, из этой фотографии, тянутся в обе стороны длинные линии истории, соединяющие позапрошлый век с прошлым, а отчасти и с нынешним.

И еще одна вещь, о которой я думаю с тех пор, как в первый раз увидел этот снимок: почему никто из них (включая, если приглядеться, и Фердинанда) не смотрит в объектив фотографа. Такая, вроде бы, простая история, сейчас вылетит птичка — а нет. Одни смотрят на других, а те — в правый нижний угол картинки. Этому, наверное, есть простое техническое объяснение, но сложно отделаться от мысли, что эти девять человек прячут глаза — от тех, кто смотрит на них сегодня, от нас.

Фотография

Похороны короля Великобритании Эдуарда VII, май 1910 года. Слева направо, стоят: король Норвегии Хокон VII, царь Болгарии Фердинанд I, король Португалии Мануэл II, кайзер Германии Вильгельм II, король Греции Георг I и король Бельгии Альберт I. Слева направо, сидят: король Испании Альфонсо XIII, король-император Великобритании Георг V и король Дании Фредерик VIII.

Источник