Истории заключенных колонии строгого режима

Этот пост познакомит вас с историями двух обывателей исправительной колонии строгого режима №2, расположенной в городе Возжаевка, Амурской области. Оба они раскаиваются в содеянном и верят в то, что на свободу они выйдут уже совершенно другими людьми.




Артем, 28 лет (в местах лишения свободы провел 4 года)

— Я на эту скользкую дорожку ступил с детства. Хулиганом был. Всегда манила улица, все эти «стрелки», разборки, воровская романтика... Затягивает. Но когда уже завяз в этом — выбраться трудно. Не отпускают старые связи. Представьте, вот есть компания пацанов — они вместе промышляют, что-то воруют, и тут один откалывается... Непорядок. Как в стае волков начинается травля отбившегося ото всех. Сразу начинают «крепить». Но все-таки выбраться можно. На что у нас есть правоохранительные органы (улыбается)?

В первый раз я сел за воровство. Крал, крал, крал. Обносил квартиры, гаражи, на мероприятиях каких-то случалось заработать таким образом.

В квартиры я в основном попадал, вскрывая двери. Реже — через форточку. В день случалось по три-четыре кражи. То есть утром, в обед и вечером. А когда ночью кого-то дома не было — и ночью тоже. Но чаще всего, все происходило среди белого дня. Люди расходятся на работу, выбираешь квартиру, звонишь в дверь — если никто не открывает, то берешь монтировку и дело за малым. Вскрыл дверь, взял что хочешь и ушел.





Люди не любят вмешивается. Верите или нет, я среди бела дня спускал подельнику на веревке телевизор со второго этажа, выбрасывал огромный ковер, скидывал вещи. И хоть бы кто обратил на это внимание! Больше шансов попасться ночью, чем днем — шума больше.

Был такой случай. У нас на районе один нерусский снимал квартиру — это было у него что-то типа перевалочной базы, он с дамами туда отдыхать ходил от жены. Ездил на джипе, крутой такой. И вот, мы с друзьями подкараулили, когда он уедет, и залезли к нему в квартиру на четвертый этаж по балкону. Спустились с крыши. Вот там я разгулялся: если честно, просто всю хату вынесли... На нас он так и не заявил. Только собрал во дворе митинг из своих нерусских друзей, что-то решали они. А я спокойно стоял на соседнем балконе и пил вино, которое вытащил из его же дома. Нет, их я не боялся. Это они должны были бояться меня. У нас на районе все живут дружно — случись что, они б даже за его пределы не выехали бы. Не помогли бы и пистолеты.

Он знал, что это именно мы с друзьями вскрыли его квартиру. Да все знали. По хатам только мы орудовали по всем близлежащим районам, могли и в ближние села заглянуть.

Кражи приносили нормальный доход. Иногда до 30 тысяч в день, но все равно раз на раз не приходится. Зашел как-то по наводке в одну хату — мне говорили, что деньги там сто пудов должны быть, тысяч триста. А у меня была такая привычка: я как в квартиру захожу, первым делом на кухню иду — трапезу принять. Похавать, выпить, если есть. Открываю холодильник, а в нем стоит одна кастрюля. В ней борщ. Думаю, ну его нафиг, этот борщ. Нашел завалявшиеся печеньки, попил чаю. И стал искать триста тысяч. Все вверх дном перевернул. Нет денег. Золото, конечно, собрал, телевизор прихватил. А потом оказалось, что деньги-то в борще лежали, в целлофан завернутые. Так мне потом рассказал человек, который навел. Отличный тайник — в супе уж точно никто искать не будет.

В основном люди прячут деньги в предсказуемых местах. Опытный вор, зайдя в помещение, почти сразу угадает, где может быть наличка. В шкатулках редко кладут большие деньги. Часто их прячут в ящиках с бельем. Особенно — с женским. Думают, туда заглядывать не станут. Между шкафом и стеной карманчик какой-нибудь сооружают. В коврах.

Один раз нашел прямо-таки гору денег под матрасом. Думаю, что там бугрится? А под матрасом лежат ровные стопочки денег. Я удивился даже — как хозяева бедные спят на этом пригорке? Тех денег мне хватило надолго (улыбается).

Люди иной раз сами на себя наводят воров. Рассказывают всем и каждому, что копят на отпуск или ремонт. Хвастаются чем-то. Бывает, подопьет человек и сболтнет лишнего. Всегда нужно следить за тем, что и кому говоришь.

Квартирными кражами я прожил с 2000 по 2007 год. Потом тоже воровал, но немного переключился, потому что бытовую технику уже сложно было реализовывать, не катило. Пошла новая тема: металлолом. В курсе, наверное — с поездов, груженных металлом, скидывать груз и сдавать его потом. Я на железную дорогу, как на работу ходил.





Поезда мы даже останавливали. Накидываешь «крокодильчики» на распределительную коробку, загорается красный свет, поезд начинает тормозить. Только успевай, скидывай металл. Умудрялись целый вагон или полвагона разгрузить.

Попался я на банальщине: забыл надеть перчатки, на отпечатках погорел. Всю дорогу помнил, что надо надеть. Водка все карты спутала, не нужно было пьяным на дело ходить.

Я когда на «Централе» сидел (Благовещенский СИЗО — прим. авт) пересмотрел свои взгляды на жизнь. Решил отказаться от криминала. Думаю, на фиг мне все это нужно? Когда первый срок получил, я еще, как говорится, на всех парусах пер с блатными по жизни. Все чин по чину: «общаки» (на воле это что-то типа кассы взаимопомощи для тех, кто оказался в местах не столь отдаленных — прим. авт), стрелки. Помогал всем, кому это было нужно. Но когда я попал на срок, и когда освободился — мне никто не помог. Подумал: да лучше я буду жить, как нормальный человек, работать. Узнавать что-то новое. Вот, в колонии научился на гармошке играть. За два месяца всего, хотя раньше ни на чем не играл.





Валерий, 27 лет (в местах лишения свободы провел 7 лет, сейчас осужден на 3 года)

— В первый раз я попал в тюрьму по 161 и 162 статьям УК РФ. Разбойник, грабитель, то бишь. Коммерсов бомбили. На лохотронах караулили мажоров: подождешь, пока он выиграет достаточно, и отводишь его на «поговорить». Вы понимаете о чем я.

Я сдался сам. Надоело. Меня подали в федеральный розыск. Даже скажу точно на сколько — на один год, два месяца и 17 дней. Побегал и решил: хватит! Раньше сядешь — раньше выйдешь. Но все это время я находился в родном городе, что только добавляло экстрима в мои бега. Однажды шли с матушкой по рынку — как раз купили линолеум, я его нес. А тут навстречу полиция. Конечно, я отшвырнул рулон и бросился бежать. Стыдно перед мамой.

Промежуток между первым и вторым сроком у меня всего... семь дней. Вышел на свободу я 31 декабря. Сразу поехал из Комсомольска, где сидел, домой в Белогорск. Никого не предупреждал, решил устроить сюрприз. И устроил. 1 января в 6:15 утра я заявился к брату, как снег на голову.

Я ехал домой уже пьяным. Особенного ощущения радости от освобождения я не помню. Но вот когда брата увидел и маму — на душе было очень радостно. Мама плакала, сам плакал. Можно сказать, что в первые дни по приезду я пытался жить нормально, даже в спортзал успел сходить пару раз. Но случилось так, что я выпил и потянуло на приключения.





Пьяным совершил попытку преступления — меня вовремя остановили прохожие. И только через сутки я осознал, что со мной случилось. Тогда уже сидел в КПЗ. Состояние было дикое: я понимал только одно, что нахожусь в Белогорске. Еще какие-либо подробности отсутствовали. На зону меня привела огненная вода, как любили говаривать индейцы — большинство преступлений творится в пьяном виде.

Семь лет я жил преступной жизнью. Приехав в Возжаевку, очень сильно пересмотрел взгляды на жизнь и теперь хочу взять все в свои руки. Честно, даже рад тому, что я попал сюда. Когда вышел из колонии в Комсомольске у меня не было никакой цели впереди. Жил даже не одним днем, а одной минутой. Настоящим — здесь и сейчас. Теперь начал строить хоть какие-то планы. Заимел желания.





«Дайте в юность обратный билет, я сполна заплачу за дорогу» — такую татуировку мне набили в Тахтамыгде в самом начале срока. Тату-перстень означает загубленную молодость: «В казенном доме юность загубил». Большая наколка на спине набивалась в течении трех ночей. Татуировка с коброй и мечом, обозначающая старый герб особого отдела НКВД, символизирует мечту детства — я всегда хотел служить в армии, но меня не взяли из-за судимостей. С детства у меня были условные сроки.

Конечно, бить наколки в колонии — это нелегально. У меня был свой художник, я его учил. Заметил в парне талант и решил его развить. Сначала он рисовал нам открытки, плакаты. Потом я его уже к своей коже подпустил. Но чувствую, что рановато это произошло. В идеале, нужно было вообще не подпускать!





Верю, что впереди светлое будущее — семья, дети, работа. Когда-то, в начале первого срока, у меня была девушка. А сейчас нет — представляешь, не успел встретить за семь дней воли (смеется). Найдем! Я не переживаю пока по этому поводу.





Профессий у меня валом, не пропаду. В колонии освоил множество специальностей, корочки есть: электромонтер, слесарь, столяр, плотник. Но все же планирую после выхода завести собственный бизнес. Столярный, заниматься деревом буду. Все возможности для этого есть. У моего отчима столярка своя — только я там нужен был. Было все для хорошей жизни: квартира, машина, мотоцикл. Только меня там сейчас опять нет...