Пост о них, о дамских двух... ))

В 1787 году Людовик XVI подарил своей несравненной Марии Антуанетте молочную ферму в местечке Рамбуйе...



С коровками в атласных бантиках, белоснежными козочками, девицами, что напевая, полоскали белье в речке и прочими пасторальными радостями. Испробовать свежего молока гостям предлагалось из великолепных чаш–грудей тончайшего Севрского фарфора. Эти самые фарфоровые груди нежного телесного цвета, увенчанные волнующе–розовым соском, мирно покоились на козлиных головах и копытцах.

Доподлинно неизвестно, вдохновился ли их создатель мсье Жан Жак Ларенье той самой Еленой Прекрасной, что пожертвовала храму Минервы кубок из электры, отлитый по форме ее персей, иль сия история, рассказанная Плинием Старшим была ему неведома и он просто вспомнил древнегреческие сосуды–мастосы с погремушкой внутри сосочков — легенда просто гласит, что форма чаш в точности повторяла форму груди самой Марии–Антуанетты.


Полюбоваться на эту чувственную вещицу, что представлена на КДПВ и по сей день можно в Национальном музее керамики в Севре. Лично же оценить объем прекрасной груди можно став счастливым обладателем реплики всего за $3700.

Спустя двадцать три года, в 1810 году, Жан–Батист Клод Одио по требованию экстравагантной сестры Наполеона Бонапарта Полины Боргезе, являющей собой, по словам современников «необыкновенное сочетание совершенной телесной красоты и невероятной моральной распущенности».


Мастер отлил из золоченой бронзы чашу «Грудь Полины» и на этот раз, похоже и в самом деле по слепку груди заказчицы. Бабочка на краю чаши символизирует женскую ветреность и непостоянство, что, учитывая захватывающую жизнь Полины было весьма к месту. Возможность заказать копию и лично подержать «грудь Полины» в руках любезно предоставляет дом Odiot, Paris.


И в наши дни, не далее как в 2008 году, культовый фэшн–дизайнер Карл Лагерфельд и легендарный Дом Периньон представили свое творение на эту тему – бокал для шампанского в форме груди немецкой супермодели Клаудии Шиффер. Бокал в версии Лагерфельда представляет собой чашу с основанием в виде яркого соска , которая покоится на трех бутылках шампанского Dom Pérignon.


Композицию завершает блюдо–поднос, подписанный самим мэтром моды и его музой. Унести же к себе домой чашу–грудь Клаудии (в комплекте с настоящей бутылкой шампанского Dom Pérignon Oenothèque 1995 года), выпущенный тиражом всего в 1000 экземпляров, было возможно за плату в $ 3150.