Истории уральских ветеранов

Второй фронт

После тяжелых боев нас отвели в тыл для отдыха и пополнение. Кормили сытно, но однообразно: на завтрак, обед и ужин перловая каша. И вот как-то раз ефрейтор Егорушкин, взводный агитатор, пришел к нам после обеда провести политбеседу (а заодно похвалиться новенькой медалью «За отвагу»). Провел, есть вопросы, спрашивает. А рядовой Саенко ему: «Маю вопрос. Товарищ ефрейтор, а колы будэ второй фронт?». Ефрейтор в листок заглянул, говорит, что ничего про это сегодня нет. Саенко не унимается: «А вчера? А позавчера?». Егорушкин даже рассердился: «И вчера не было. Тянут черти с открытием второго фронта. Союзнички!» А Саенко ему и говорит: «А на черта нам тогда такая перловка?» Все со смеху покатились, и только тогда ефрейтор понял, о каком «втором фронте» идет речь. «Вторым фронтом» солдаты прозвали американскую свиную тушенку, с которой каша была, конечно, куда вкуснее.

Удача была на нашей стороне!

— Домик на окраине города Дорог (Dorog). В углу сидит радист: «Волга, Волга, я Ока», — передает он позывные. Нас было 12 человек. Выходим на улицу, а там бегут немцы, человек 30, в нашу сторону. На нашу удачу проезжал наш танк Т-34-85. Начальник штаба майор Величко попросил экипаж оказать помощь. Противник занял железнодорожную будку. Если бы не танк, мы бы их не одолели. Один выстрел — и ни будки, ни немцев. У нас танков не было, поэтому его появление стало для нас спасением.

Батарея... огонь!

Был у нас один связист. Командира батареи убило, так он взял командование на себя. Связист! Сержант, как и я. И ничего, справился хорошо. После боя нашло его дивизионное командование и представило к награде — ордену Александра Невского. А ведь он не мог ее получить — награда-то офицерская. Но дали. Раз действовал за офицера.

Всяко умасливали нас

— Во время войны геббельская пропаганда работала хорошо. По всему фронту разлетались листовки. На одной из них с лицевой стороны Сталинград горит, в кольце. Лежит мертвый солдат. А на другой стороне тот же солдат сидит у дома, рядом женщина, и текст на русском: «Если ты не хочешь той участи, что на первом листке, — сдавайся в плен. Тебя будет ждать такая жизнь в Германии: см. обратную сторону». И мелким шрифтом подпись, что данная листовка является пропуском через линию фронта.

Также раскидывали маленькие книжки, где рассказывали про Гитлера. Вот он в военном госпитале навещает солдат, вот он на трибуне. Подобную агитацию у солдат сразу отбирали. Да мы этим книжкам не верили. Мы бились за свою страну, за своих родных.

Красные кресты против черных

Бомбили нас страшно всю войну. Немцам было все равно — госпиталь или не госпиталь. Налетят, завесят все небо осветительными бомбами и бьют, бьют, бьют. Крестов не помню красных на крышах (командование зачастую запрещало обозначать госпиталя красными крестами, начиная с 1942 года, поскольку фашистские летчики выбирали их целью №1 — прим. автора), но по-моему, не до этого было. А у нас приказ: во время артобстрела или бомбежки быть рядом с ранеными — не спрятаться. И вот немец бомбит, а мы ходим по палатам, утешаем солдат, успокаиваем, поддерживаем. Ох, и накурено бывало!

Полные версии интервью с ветеранами можно найти здесь.