Екатеринбуржец сбежал в деревню, чтобы делать бочки для вина и меда (13 фото)

"Приехали сюда как в XIX век".

Село Усть-Салда Верхотурского района – это 350 жителей и девять улиц с деревянными домишками. Туристы в основном, конечно, паломники, едут сюда, чтобы посмотреть местный храм Петра и Павла, его сейчас активно восстанавливают. Жители все друг друга знают и всё друг про друга тоже. В эту глубинку три года назад переехала семья екатеринбуржцев – Светлана и ее 32-летний сын Егор Кузовников – и организовала свой маленький бизнес – они делают бочки и кадки. Егор Кузовников сегодня единственный в городском округе бондарь.

Заходим в ограду, где нас встречает звонким лаем собака. Егор показывает нам, как делается бочка: это трудоёмкий процесс, все детали крепятся без клея или гвоздей, лишь за счёт мастерства бондаря. Хорошо сделанная кадка или бочка не протекает.

Материалы используются местные: осина, липа, кедр, дуб. Выбор древесины зависит от предназначения, например, осиновая кадушка подойдёт под соленья, в липовом бочонке хорошо хранить мёд, в сосновом – воду для бани, а кедровая хоть под что сгодится, ещё и запах особый. Светлана объясняет: в таких дышащих ёмкостях квасить капусту или солить рыжики можно без плёнки, маринад никуда не утечёт, а дерево придаёт вкус готовому продукту.

Светлана с бочонком, который сделал сын.

Фирменная подпись Егора.

Егор может сделать бочонок любого объёма, но самые ходовые – 30 и 50 литров.

Первым делом после переезда Егор и Светлана создали всё, к чему привыкли в городской жизни: подвели канализацию, воду, подключили интернет.

– Сперва, как приехали, развели здесь цивилизацию. Мы городские, непривыкшие к таким условиям. Сейчас у нас холодная и горячая вода, интернет летает... А приехали сюда как в XIX век. Ничего нет: туалет на улице, воду нужно таскать из колодца вёдрами, – говорит Светлана. – Работы ещё предстоит много, сами видите. Нынче в планах у нас не развивать производство, а для начала поставить баню.

Решиться на переезд их подвигло наследство. Это родовой деревянный дом на пять окон, где жил ещё прадед Егора. Дому больше 100 лет, но он выглядит крепким, видно, что за ним следили. Поддерживать дом на расстоянии 343 км от Екатеринбурга было сложно, продать – жалко, к тому же это село, и цены на недвижимость здесь весьма скромные.

– И отдать, и продать хотели. А потом Егор сказал: "А поедем, мама, сами туда". Я, говорит, буду деревом заниматься. Тем более он Лестех наш окончил по специальности "Инженер автоматизации по деревообработке". А у меня здесь работа была, что называется, на себя, поэтому всё равно было, где жить, – рассказывает Светлана. – Я согласилась, но с условием: если поставит стиральную машинку. Если честно, я не считаю, что мы куда-то далеко уехали. Ощущение, что за городом живём. Дороги асфальтированные, связь есть. У нас даже телефоны 4G, так что мы не ощущаем себя в такой уж и дыре. Я поняла, что нет разницы, где жить, работать можно везде. Поэтому, когда Егор позвал, я не стала долго раздумывать, к тому же поддержать сына надо. Он человек с руками, как приехали, первым делом "поднял" сарай, который уж под землю почти ушёл. Сделал там мастерскую.

Этот этап создания бочки Егор называет "Таинство огня" – дерево нужно обжечь изнутри.

Светлана сама родом из Первоуральска, 19 лет отработала на новотрубном заводе в отделе качества, а только потом перебралась в Екатеринбург, поэтому главным аргументом в пользу переезда стало желание дышать свежим воздухом. А здесь он действительно не такой, как в уральской столице. Им хочется надышаться с запасом.

– Я задыхалась в Екатеринбурге, а здесь лёгкие как будто раскрываются. Как-то заехала в Верхотурье и поймала себя на мысли, что я дома. Всё, после этого сомнений не осталось в правильности решения. Вот что сидеть там в четырёх стенах?! Здесь хочешь не хочешь выйдешь в огород. Двигаешься целый день. Знаете, я раньше больше 10 вилков капусты вырастить не могла, а в прошлом году я их 2,5 тысячи высадила. Напугала всех соседей, – смеётся Светлана.

Как урожай поспеет, женщина квасит капусту по своему рецепту в бочках, которые сделал сын, и продаёт на ярмарках. Можно купить и прямо с бочкой. Покупают в основном жители Верхотурья и окрестностей. В планах, конечно, есть расширение и выход на Екатеринбург, но пока семья увеличивать производство не хочет. На первом месте обустройство дома, отточка бондарского мастерства и снабжение постоянных покупателей продукцией. Бочонки расходятся по знакомым и друзьям. Это не массовое производство: на одно изделие у Егора уходит по два дня при восьми часах работы.

– Пока нам нужно всё обустроить здесь. Это в первую очередь. В планах, конечно, есть и развитие. Самое сложное, – делится женщина, – это подружиться с местными, стать своими.

Светлана показывает, что будет, если бочку передержать на огне – она чересчур закоптится.

Нет ничего хуже в деревне, чем соседская зависть и отсутствие общения. Первый год селяне присматривались к новичкам.

– Присматривались сначала, а потом признали своей. Первая фраза прямо так сказана и была: "мы удивлены, что вы приспособлены к жизни вот этой", – вспоминает Светлана.

Пока Светлана рассказывает, Егор выгоняет собаку из ограды: готовится обжигать бочку.

Трос моделирует форму бочки.

Сделать прочную бочку – вопрос техники. Нужно правильно высушить древесину и кропотливо собрать из дощечек стенки и дно. Остов бочки бондари стягивают железными обручами (Егор и их научился делать, освоив кузнечное мастерство). Благодаря обручам составные части бочки надёжно скрепляются в одно целое. По словам мастера, сперва нужно выпилить подходящие дощечки, обтесать их, подогнать по размеру. Затем – собрать остов бочки. А потом – надеть рабочие металлические обручи, которые в процессе сменяются на постоянные.

Самый зрелищный этап – обжиг бочки. Огонь помогает "гнуть" дерево в нужную мастеру форму.

В работе бондаря, говорит Светлана, важны "точность и миллиметризм". Не так детали подберёшь, и бочка будет течь. Егор рассказывает, что, прежде чем взяться за дело, много об этом читал и книг, и статей в Интернете.

– У него не сразу всё получилось. Первая бочка "была комом". Он психанул, дощечки разлетелись по ограде. Но потом собрал её всё-таки. Вон она, кстати, в ограде стоит, – сказала Светлана и принесла памятный бочонок.

Это самая первая бочка, сейчас она используется в хозяйстве.

Егор смачивает внутренние стенки будущей бочки водой, стягивает остов тросом, а в середине конструкции зажигает огонь. Сдвигает кольца, чтобы придать форму. На этом этапе у бочонка пока нет ни дна, ни крышки. Поставить их потом – это отдельное мастерство.

– Я сам по себе очень люблю работать с деревом. Не скажу, что это просто, наоборот. Есть свои тонкости, которые знать надо. В течение года-полутора я только технику отрабатывал, чтобы у меня хотя бы одна бочка получилась. Время изготовления изделия зависит от сырья, насколько оно влажное – от этого будет зависеть скорость высыхания. На изделие уходит день-два, не отрываясь, – рассказывает Егор. – Заказов пока немного, но мы и рекламу не давали. Пока я не готов к этому. В деревне хорошо работает "сарафанное радио", и мне хватает.

Егор уже изготовил около 50 бочек, в их числе и винные. Потом собирается развивать своё дело и, может быть, нанимать сотрудников среди селян. Но это всё планы, о которых он говорит с осторожностью.

Своей деревенской жизнью он доволен. Осталось найти невесту.

– У меня была семья, есть ребёнок. Мы развелись, но переезд сюда с этим никак не связан. А невесту здесь найду, – говорит он. – Теперь в планах запустить цех по производству с местными работниками. Они приходили уже, спрашивали, можно ли у меня обучиться, но на работу пока не беру. И обнадёживать пока никого не буду.

А Светлана провожает нас словами:

– Приезжайте осенью, я вино из одуванчиков поставила. Вкусное очень. Как раз настоится.