Конец операции «Гриф»: как немцы в американскую униформу переодевались и что из этого вышло

Спойлер: ничего хорошего.




Даже по игре в снежки мы отлично знаем: подобраться к ничего не подозревающему противнику сзади — это залог успеха. В конце Второй мировой войны подобная идея — зайти в тыл и устроить хаос на плечах растерянного врага — пришла в голову немцев. А вернее, как утверждают, лично Гитлера. Якобы именно ему принадлежит идея сформировать ударное подразделение из солдат, знающих английский, одеть их в американскую форму, выдать союзническое оружие и технику и запустить в тыл врага, чтобы сеять панику, путать карты, взрывать и убивать.



Подготовку и руководство операцией «Гриф», которая в свою очередь должна была стать частью масштабного наступления в Арденнах, фюрер поручил своему любимчику — молодому и решительному штурмбанфюреру, то есть майору SS, Отто Скорцени. На его счету уже значился ряд дерзких и успешных операций, включая освобождение Муссолини в 1943-м.

В плане «Грифа» было два уязвимых места. Во-первых, это риски для участников операции. Война, понятное дело, штука в принципе опасная: там иногда убивают. Но это, как говорится, совсем другое. Переодетые во вражескую форму солдаты автоматически приравниваются к шпионам и диверсантам, на которых в случае чего не распространяется статус военнопленных. Другими словами, диверсантов в плену ждала одна участь — расстрел на месте или после короткого дознания.



Вторая проблема была чисто техническая. Для подготовки эффективной ударной группировки требовались трофейная техника, а главное, солдаты, хорошо говорящие по-английски. С тем и с другим возникли проблемы. Скажем, из двух десятков запрошенных «шерманов» спецподразделение Скорцени получило только два трофейных американских танка, один из которых нуждался в ремонте.

Немцам пришлось даже в спешке приваривать к «пантерам» дополнительные листы металла и малевать на боках белые звезды. Так они хоть немного напоминали американскую самоходку M-10. Недобор был и по другим позициям: самоходки, грузовики, джипы…



Еще сложнее было с англоговорящими кадрами. Кинув клич по всем войсковым частям, бригада Скорцени смогла рекрутировать всего около десяти солдат и офицеров, идеально владевших языком и знакомых с американским акцентом. Еще около сорока человек хорошо говорили по-английски, но не были знакомы с заокеанским акцентом и сленгом. Порядка трех сотен бойцов могли кое-как изъясниться на английском. Большинству личного состава 150-й бригады численностью свыше 2600 человек предлагалось… помалкивать.

При таком уровне подготовки даже удивительно, что операция «Гриф» в принципе состоялась. Более того, на первых порах немцы достигли определенных успехов.



Самые опытные и боеспособные бойцы бригады, выделенные в спецотряд «Штилау» и разбитые на несколько диверсионных групп, начали пакостить в американскому тылу 16 декабря 1944-го. Успехи, впрочем, были локальные. Взорванный склад боеприпасов, обрыв телефонного кабеля, установка ложных дорожных знаков, фейковые предупреждения о минных полях…

Но вкупе с полномасштабным наступлением немцев в Арденнах даже это дало кратковременный эффект. Впрочем, паника в союзных частях продлилась недолго. Потом диверсанты стали сыпаться…




В плен орлы Скорцени попадали по самым забавным причинам. Никакой английский не спасал новодельных диверсантов от пробелов в знаниях бытовых привычек и культурных особенностей американцев. Этому учатся годами кропотливой работы в разведшколах, а не за пару недель скомканного полевого инструктажа.

Одна группа засыпалась на том, что, подъехав на «Виллисе» к заправке, была излишне вежлива в общении с заправщиками, а бензин называла словом petrol, а не gas, как принято в Штатах. Другие диверсанты спалились еще смешнее. Псевдоамериканский офицер во время проверки на блокпосте сидел в «джипе» не спереди, как принято у союзников, а на заднем сиденье, как привыкли немцы.




Потом при обыске у одного из офицеров нашли план операции «Гриф», и весь маскарад полетел к чертям. Вместо паники и хаоса немцы добились обратного эффекта: американцы мобилизовали все свое внимание. Теперь никакая униформа, идеальные документы и безупречный английский не спасали подозрительных лиц от допросов с пристрастием: «Быстро назовите столицу штата Иллинойс!», «Имя мужа актрисы Бетти Грэйбл?», «Какое прозвище у Фрэнка Синатры?» Это был конец…

Всего через четыре дня после начала операции «Гриф» почти всю 150-ю бригаду Скорцени бросят на передовую как регулярные части. В боях под бельгийским Мальмеди она потеряет две трети личного состава.


Самое смешное, а вернее, самое грустное, что руководитель операции Отто Скорцени всего через несколько месяцев сдастся в плен. Он начнет сотрудничать с американской разведкой и тем самым избавит свою шею от веревки. На склоне лет бывший диверсант и любимчик Гитлера засядет за мемуары, в которых не вспомнит про 16 диверсантов группы «Штилау», расстрелянных союзниками как шпионов.